Владислав Титов - Всем смертям назло

Стал только злей И выстоял.

В Харьюзов. Умеют люди писать...

x x x

Жизнь дорога каждому человеку. Каким бы он ни был. Жизнь - постоянная надежда на лучшее. Одни подразумевают под этим лучшим материальное состояние, другие - моральное удовлетворение, третьи, и их большинство, и то и другое. Разнит людей вопрос, что в их деятельности первично - моральное удовлетворение или материальное состояние. И из этого вытекает: одни любят жить, другие - жизнь. Одни говорят: я дышу - значит, существую; другие: я приношу пользу людям - значит, живу. Но умирать не хочется любому из них. Первый надеется пожить, второй - испытать гордую радость от сознания, что он нужен людям. Третьего не дано.

x x x

1 ноября. Последний месяц осени, а на дворе теплынь. Скоро праздник... Что подарить тебе, Танечка?

- Подари мне город на широкой ладони степи!

- Если б мог, подарил бы самую яркую звезду с неба. Ведь ты подарила мне жизнь! Свою и мою.

- Нет. Любовь!

- Это равносильно.

x x x

Горсовет обещает к Новому году выделить комнату. А чем до того времени топить эту халупу? По ночам становится прохладно. Сверчок в углу напоминает детство. У отца в деревенской избе такой же певун заливается трелями ночи на-кролет. Миллион лет прошло с тех пор.

Порой кажется, какая-то волна выбросила нас на другую планету - планету боли и безысходного отчаянья.

- Не сгущай краски, Сережа.

- Рад бы... А куда спрячешься от солнца, людского смеха? Я ведь тоже человек..

x x x

"Комсомольская правда" опубликовала письмо одного парня. Работать он не хочет, всех, кто трудится, презирает, любит красиво одеваться, танцульки, ресторан... Ну, и, как у нас водится, рядом печатают ответы ему! Воспитывают, стыдят! Черт побери, неужели то, что труд и жизнь - понятия неразделимые, одинаково необходимые человеку, как мозг и сердце, надо еще кому-то доказывать! Обезьяны знали это!.. Да этого выродка надо взять за шиворот и тряхнуть как следует.

Говорят, что тот, кто долго живет далеко от родины, заболевает ностальгией. Что это за болезнь - не знаю. Но, наверное, что-то похожее на мучительную тоску по работе. Знал бы тот младенец, какая это жестокая пытка!

x x x

- Таня, не пытайся угадать мои мысли.

- Я не угадываю, я знаю.

- Ну и что?

- Не принимай неудачу с письмом как поражение. И я уверена, что, будь твоя нога здоровой, ты бы научился писать. Но что делать?.. А я разве плохой секретарь?

- Отличный. Но где мне взять уверенность, что я еще что-то могу?

x x x

Вчера мужчина спешил к автобусу. Запыхался, мокрый весь, на работу опаздывал. Подбежал, и... дверь закрылась, машина уехала. Как он, бедолага, ругался! Я стоял рядом и от зависти чуть не плакал. Я-то никуда уже не опаздываю, меня никто и нигде не ждет.

5

Город секли грозы. Поздние, ярые... Столбами вздымался песок в переулках и островками оседал на асфальт, грузный, недвижимый, пришпаренный косым дождем.

Таня боялась грозы. Раскат грома наводил на нее панический страх. Она, как ребенок, забивалась в угол, укрывала голову, затыкала уши и дрожащим голосом спрашивала: "Сережа, кончилось?" Сергей не понимал ее страха. Более того - он неожиданно почувствовал, что во время грозы ему трудно сидеть на месте, его неудержимо тянет на улицу. Что-то созвучное своей душе, своим мыслям и чувствам находил он в диком неистовстве природы. Но что? Сергей и сам не мор понять. Может быть, ему хотелось вот так же буйно, свободно и широко излить свою душу, высказаться о чем-то сокровенном, что глубоко сидело в нем и настойчиво просилось наружу.

Вспомнил Сергей свой давнишний разговор с Егорычем. "Трудно держать в себе все пережитое, перечувствованное, - говорил старик. - И даже будет такой момент, когда не высказаться, не поделиться с большим кругом людей своими думами станет невмоготу. Человека потянет к бумаге. Ты не исключай этой возможности, Сережа".

"Соломинку подбрасывает Егорыч, - думал Сергей. - Заблуждается по своей доброте душевной. Кроме всего прочего, чего у меня нет, чтобы излить свою душу, нужны еще и способности. А их не приобретешь, с ними рождаются".

После смерти Ларина Сергей несколько раз возвращался мысленно к тому разговору. Но дальше заключения о том, что из этой затеи ничего не выйдет, не шел.

Однажды он вспомнил, как в школе, в порыве гнева за несправедливо (по его мнению) поставленную двойку, он тут же, на уроке, глотая слезы, сочинил стих. Стихотворение было длинным, злым и нескладным. На общешкольном собрании секретарь комсомольского бюро, девчушка с куцыми косичками, во всеуслышанье дала Сергееву творенью оценку и в качестве первого гонорара потребовала объявить поэту строгий выговор с занесением в личное дело.