Владислав Титов - Всем смертям назло

Сергей посмотрел на врача и отвернулся.

- А зачем?.. Одной больше, одной меньше, не все ли равно! - Голос Сергея дрогнул. - Человек без ног - так хоть сапоги шить, часы ремонтировать, а я... Самого с ложки кормить надо.

- У тебя, Сережа, замечательный друг - твоя жена. С ней ты обязательно найдешь себе дело. И знаешь, дружище, счастье - это же не призрак неуловимый. В жизни его так много, что хватит и на твою долю. Если ты сумеешь заглушить в себе боль.

- Про Мересьева мне расскажите, про Корчагина... Счастье... Разве оно возможно без труда, без дела, которое полюбил? Что там говорить? - вспыхнул Сергей. - Успокаивают меня, как ребенка! А я и сам знаю разные громкие слова про счастье, борьбу, мужество... Про судьбу мне Егорыч втолковывал... умно, хитро... Моя судьба меня не интересует, она сгорела. А вот она, - Сергей кивнул в сторону жены, - она за что должна мучиться со мной? Кто мне дал право губить жизнь другому человеку?

- Не кричи, черт возьми! Кто тебе позволил лишать человека права на любовь? Только о себе думаешь! Пора бы тебе понять, что за человек рядом с тобой живет!

- Ловко вы все перевернули. Все как по писаному, - тихо проговорил Сергей. - Тяжело мне. Никак не отвыкну от мысли, почему меня сразу не убило током... было бы легче всем...

- Ну что ж, скажи ей все это. Скажи после того, как она столько выстрадала с тобой. Порадуй ее. Танечка, иди сюда! Сергей что-то хочет сказать тебе.

Таня подошла. Недоверчиво посмотрела на обоих.

- Ты чего, Сереж? - спросила она.

- Так, ничего, мужской разговор был...

9

Коротки звездопадные июльские ночи. Не успеет солнце скрыться за одним краем земли, как на другом ее конце первые лучи уже рвут редеющий сумрак. И все же, как ни

коротки эти ночи, а Егорыч с Сергеем о многом успевали поговорить, помечтать, мысленно побывать в разных местах. То Егорыч спускался за Сергеем в шахту, шел по штрекам, забоям, встречался с его друзьями, то Сергей вслед за Его-рычем уходил далеко в тайгу, искал ценные минералы, от-, крывал и дарил людям богатые залежи.

Так было и в последнюю ночь перед Сергеевой операцией. Несколько раз Егорыч просил Сергея уснуть, умолкал сам, минуту лежали молча, а потом незаметно для обоих разго-вор вновь начинался. Перед рассветом Егорыч неожиданно спросил:

- Сергей, какое у тебя образование?

- Средняя школа, горный техникум...

- Ты литературных способностей за собой не замечал? Стишки там, рассказики то есть.

- Нет... У нас и в роду-то такого не было. Почему вы меня спрашиваете об этом?

- Хорошая бы специальность для тебя...

- Писать - это не специальность. Для этого талант нужен. Да и писать-то чем?

- Да-а-а... А там, чем черт не шутит, может, он у тебя есть?

- В школе как-то поэму написал и влип с ней...

Мысль свою Сергею не пришлось закончить. В палату вошла дежурная сестра и ахнула с порога:

- Сережа, ты всю ночь не спал! Вижу! Тебе же операция сегодня! Боже ж мой! Ты знаешь, что Кузнецов с нами сделает!

- Тихо, сестричка, без паники! - подмигнул Сергей. - О содеянном знаем мы да вы... Мы молчим как рыбы, вы... дабы не навлечь гнева... И все шито-крыто!

- Смотри! - опешила сестра. - Ты и шутить, оказывается, можешь! А я думала...

- Сонечка, я еще и не то могу! И даже песню знаю: "Все равно наша жисть полома-а-та-я-а-а..."

- Поломатая... - передразнила Соня. - С такой-то женой!.. Она тебе до ста лет умереть не даст! Где берутся такие? - повернулась сестра к Егорычу. - Стоит вчера Таня перед Кузнецовым и упрашивает взять у нее лоскуты кожи для пересадки Сергею. Объясняет ей врач, что не приживется чужая кожа на стопе, а она свое: "Какая же я ему чужая?"

10

- Дуры мы, бабы! Набитые дуры! - зло говорила раскрашенная медсестра из соседнего, терапевтического отделения. - Думаешь, случись что с тобой, он бы метался так? Дудки! Да он бы проведать не пришел!

- Зачем так говорить о человеке, не зная его? - возразила Таня.

- Погоди, узнаешь, бабонька! Выздоровеет, он тебе покажет! Знаем мы таких! Не морфинист, так алкоголик... Ты думаешь, спасибо скажет! Жди... Пинков надает, свет в овчинку покажется. А как же! Нервный... Все они такие... нервные.

- Не такой он, Вера! Не такой! Ты просто обозлилась на мужчин. Один тебя обманул, а ты думаешь - все подлецы!

- И-их, Танька!.. Смотрю я на тебя и думаю: неужели ж ты, молодая, красивая, мужика себе не найдешь? Пойми - с инвалидом всю жизнь жить. На люди выйти стыдно. Гордости женской в тебе нет!

- Гордость разной бывает! - сдерживая гнев и обиду, выкрикнула Таня. Иные и подлостью гордятся! Мне своей любви нечего стыдиться!