В. Яковлева - Ради жизни на земле (сборник)

Собственно, в этом виноват я сам. Логинова можно бы и не отпускать. Нам с ним вместе поручили готовить следующий номер. Но едва мы остались вдвоем, как Николай — я нисколько не преувеличиваю — слезно стал проситься на передовую.

— Осточертели мне все эти бумажки, — говорил он. — Я уже штаны до дыр протер на этом проклятом секретарском стуле. Вы все ходите, а я словно на привязи.

— Но ведь кто-то должен делать газету, — попытался я урезонить секретаря.

— Вот ты оставайся и делай.

Логинов сунул в карман блокнот, карандаш, перекинул через руку шинель.

— Желаю, товарищ капитан, всяческих успехов, — с явной издевкой сказал он. — До завтра!

Я, конечно, понимал чувства Николая и не очень-то возражал против того, чтобы он побывал в полку. Что ни говори, человек действительно засиделся. А ему давно хотелось написать очерк о рядовом солдате.

Вскоре после ухода Логинова в редакцию зашел инструктор политотдела майор Яковлев. Разговорились. Он в общих чертах рассказал об обстановке и сообщил новость, о которой я не слышал.

По словам Яковлева, сегодня ночью один из батальонов полка, которым командует полковник Шабронов, предпримет наступление, чтобы улучшить свои позиции.

Дивизия занимала оборонительный рубеж юго-восточнее Великих Лук, в общем участок был укреплен неплохо. Но в районе полка Шабронова части противника подковообразно вдавались в наше расположение. С господствующей высоты немцы контролировали каждый наш шаг. И командование решило занять высоту. Проведение операции поручили батальону капитана Игната Абаньшина, волевого, смелого офицера.

Подготовка к штурму Святой горы началась задолго до того дня, когда майор Яковлев сообщил мне об этом. Днем на виду у гитлеровцев роты снимались с укрепленных позиций и уходили в тыл. С наступление?! же сумерек солдаты, соблюдая строжайшую тишину и осторожность, возвращались в свои окопы. Еще глубже зарывались в землю, маскировались. Наступал день — и передовая безмолвствовала.

Противника удалось обмануть. Как рассказал захваченный полковыми разведчиками пленный ефрейтор, фашистское командование решило, что мы оставили этот рубеж обороны и заняли другой, более удобный, или же вовсе отошли в тыл.

Когда подготовка к штурму высоты в основном закончилась и батальону дополнительно придали дивизион гаубиц, роту тяжелых минометов, танки, саперы старшего лейтенанта Солдатенкова получили приказ: с наступлением темноты сделать проходы в минных полях и проволочных заграждениях. Батальон выдвигался на исходный рубеж.

В это время и появился в батальоне Николай Логинов, наш ответсекретарь. Он сказал Абаньшину, что хочет идти на высоту вместе с солдатами. Закончив телефонный разговор, комбат ответил:

— Только не наседай на меня, Николай, с вопросами. Сам гляди.

Подошел замполит Морозов с лейтенантом.

— Наш комсорг, — представил он своего товарища, — лейтенант Кадырбаев.

Разговорившись с Кадырбаевым, Логинов спросил, каково настроение солдат.

— Задание будет выполнено, — просто ответил комсорг и добавил: — Знаете, у казахов есть пословица: «Земле служи — пота не жалей, Родине служи — крови не жалей».

Морозов и Кадырбаев предложили Николаю идти вместе с ними в роту старшего лейтенанта Ивана Сальникова, которая, судя по времени, уже должна выйти на исходный рубеж.

Шли молча, вслушиваясь в глухую предутреннюю тишину. Скоро быть бою. На опушке густого леса, клином вытянувшегося в сторону Святой горы, стоят замаскированные танки. Чуть впереди, огороженные срубленными деревцами, выстроились полковые пушки, готовые вести огонь прямой наводкой. В низине за крутым косогором укрылись минометчики.

В роту Сальникова остаток пути пришлось ползти по-пластунски: солдаты окопались всего в ста метрах от первых вражеских траншей. Проходы для пехоты и танков готовы — саперы сделали свое дело. Все ждут сигнала. Тишина тяжелым грузом давит на плечи, прижимает к земле.

Половина пятого. Вдруг все озарилось мгновенным огненным всполохом, протяжным стоном сотрясся воздух и совсем низко, над самой головой, со свирепым и зловещим шелестом пролетели снаряды дальнобойных орудий. Гулко и отрывисто заговорили орудия прямой наводки. Раздались короткие, сухие хлопки минометов. Застрочили пулеметы. Послышались первые залпы вражеских батарей, но они били наугад.

Николай Логинов лежал на дне тесного мелкого окопчика. Он думал сейчас об одном: надо быстро вскочить и что есть силы бежать к высоте, как только будет подан сигнал атаки. Но это немного позднее, а сейчас пока рано: артиллеристы ведут огонь по первой линии траншей.