Григорий Полянкер - Учитель из Меджибожа

Люди окружили солдата и стали засыпать его вопросами, расспрашивать о том, о сем: и что делается в Меджибоже, и как поживают знакомые и родичи, и куда он собрался, и откуда прибыл. Что слыхать в мире вообще и скоро ли хватит апоплексический удар проклятого ефрейтора Гитлера, который залил целые страны кровью и все еще бесится. Не собирается ли он пойти войной и на нас и скоро ли ему переломают хребет?

Народу все прибавлялось, и в доме уже яблоку негде упасть.

Тетя Зина хлопотала у стола, выставляя вое свои припасы, ставя последние бутылки с наливкой. «Как же так поступают, — сокрушалась она, глядя рассеянными и взволнованными глазами на неожиданного гостя, — как же так делают — приезжают, даже не сообщив заранее, что едут такие желанные гости!» Разве такую трапезу она бы приготовила, если бы знала, кто приезжает. Она бы налепила вареников с вишнями, сварила бы кисло-сладкое жаркое, зафаршировала бы королевский корои, как в былые времена, и спекла бы такой пирог с изюмом — пальчики оближешь! Но что поделаешь, пусть гость пеняет на себя и простит за такое скромное угощение. Он, наверно, задержится здесь, и она ему все приготовит, как родная мать приготовила бы своему сыну…

Много земляков сидело за столом, все — знакомые лица. И если бы можно было увидеть из распахнутого окна старинную крепость и коз, взбирающихся на крутые стены крепости, Илье казалось бы, что он находится не в центре Киева, а у себя в Меджибоже!

А в доме стояло веселое застолье. Люди чокались за встречу, и за здоровье солдата, и за то, чтобы не было войны и ему не пришлось воевать, и за то, чтобы настал вечный мир на земле. Со всех сторон слышались озорные шутки, не умолкал веселый смех, как обычно, когда собираются земляки — любители смеха и шуток, а коли так, то не может быть в таком обществе тихо или скучно. Такого не бывало!

А гость, разгоряченный выпитым, был на седьмом небе, глядел на своих славных земляков и родичей, и смеялся, и шутил со всеми. Да и как может быть иначе, когда он не просто молодой человек, а «наследник самого Гершелэ из Острополья»…

А между тем время не стояло. И наш гость с тревогой подумал, что ему уже давно пора быть там, куда он должен доставить свой пакет с сургучными печатями. В гостях, конечно, хорошо, но служба есть служба, а солдат — не вольная птица.

Надо бежать. Он обязан быть на месте. Не то это веселье может ему дорого обойтись.

Не успел он заикнуться об этом, как на него все набросились. Как это так?! Не видались целую вечность, еще не успели наговориться, и он собирается уходить? Ни в коем случае! Скоро конец дня… Гость переночует. А утро вечера мудренее! В самом деле, ни о чем не успели его толком расспросить, а. он уже собрался в дорогу.

Тем временем кто-то принес еще несколько бутылок вина, закуски, и торжество началось, снова.

Нет, меджибожцы не так скоро отпустят своего земляка. Такая встреча. Время нынче очень тревожное. И кто знает, куда судьбе забросит этого милого солдата.

Когда веселье было уже в самом разгаре, а за окном стали сгущаться сумерки, гости вспомнили, что на этом торжестве отсутствует один очень почетный земляк, меджибожец, известный в городе дамский портной Брегман. Забыли о таком важном человеке! И если он узнает, что тут был Алик Френкис и ему, Брегману, не сообщили об этом, не позвали на встречу, он очень обидится и будет прав. «Как же так? Где совесть у людей?!»

Эта мысль пришла неожиданно в голову даже не дяде Самуилу, а тете Зине, и она чуть не вскочила с места.

При этом у тети Зины было еще кое-что на уме. Ее гость так возмужал, стал таким, видным парнем, стройным и красивым, что грех было бы не познакомить его с дочерью земляка — очень милой, красивой. Просто загляденье! Было бы неплохо, если бы молодые люди понравились друг другу. Чем черт не шутит, когда бог спит! Они оба, правда, еще молоды. Но кто их гонит сразу в загс? Есть время. Пусть встречаются, гуляют. К тому же пусть парень пройдет раньше военную службу, а Рита закончит техникум. Такими парнями и такими невестами нынче не разбрасываются!

Недолго размышляя, все гости, веселые и оживленные, поднялись с места и гуртом отправились на Тургеневскую улицу, где жил портной с очаровательной своей дочерью.

Не прошло и получаса, как оживленная гурьба земляков постучалась к портному. Дверь открыла сама Рита.

Стояла в домашнем халатике, пышные черные волосы были распущены, большие светлые глаза вспыхнули от удивления, увидев столько нежданных гостей. Она растерялась, не зная, что ответить на их шумные возгласы приветствия, и все же несмотря на многочисленность гостей, сразу заметила статного, красивого парня в солдатской форме и неизвестно почему покраснела до ушей.