Богдан Сушинский - Операция «Цитадель»

— Все настолько увлекаются величием ваших операций, господин штурмбаннфюрер, — ответил этот рыжеусый австриец, — что постоянно и непростительно забывают о всяческих связанных с вами «мелочах». Даже о таких, как назначение вас на должность и повышение в чине, — повел он подбородком в сторону его знаков различия.

— Да простится им, обер-лейтенант, — великодушно улыбнулся Скорцени.

— И все же, хотите знать, почему появился этот приказ? Трудно поверить, но только потому, что, когда в штабе группировки мне приказали везти пакет теперь уже не просто для Скорцени, как прошлой ночью, а для коменданта Цитадели, я, как старый штабист, возьми и поинтересуйся: «А разве приказ о назначении господина Скорцени комендантом этой крепости — уже издан?» Вот тогда-то они и засуетились.

Скорцени рассмеялся и, расписавшись в ведомости о получении пакета, тут же приложил к ней записку с текстом: «Решительно требую, чтобы обер-лейтенант Конест был представлен к повышению в чине, за личную храбрость в ходе операции „Цитадель”, и исключительную исполнительность! Начальник отдела диверсий РСХА, штурмбаннфюрер СД Отто Скорцени».

— Отдадите ее своему непосредственному командиру, — сказал Скорцени, выждав, когда штабной фельдъегерь прочтет записку. — И пусть только он попробует не представить вас.

Скорцени хотел добавить еще что-то, но, встретившись с расчувствованным взглядом фельдъегеря, запнулся на полуслове.

— С вашего позволения, я не стану отдавать моему подполковнику эту записку, господин штурмбаннфюрер.

— Настолько боитесь его?! — изумленно уставился на него обер-диверсант рейха.

— Нет, что вы! Просто для меня важнее сохранить для потомков эту записку, чем получить очередной чин. Иначе кого я потом смогу убедить, что капитанские погоны получил по такой вот записке самого Скорцени?!

— Не жадничайте, обер-лейтенант. Когда-нибудь, при встрече, напишу еще одну, точно такую же.

Приказ, конечно же, оказался сущей формальностью, поскольку обер-диверсант и так уже выполнял обязанности коменданта, назначив на этот пост самого себя. Тем не менее штабная бумажка придавала ему соответствующий статус и превращала из организатора диверсионного налета во вполне респектабельное официальное лицо, позволяя столь же официально занимать кабинет крепостного коменданта.

Впрочем, новоявленному главе венгерского правительства Ференцу Салаши было совершенно безразлично, кто и на какие должности назначал в эти дни штурмбаннфюрера. В любом случае, свой «визит вежливости» он наносил «выдающемуся диверсанту и политику Отто Скорцени», где бы он сейчас ни пребывал: в роскошно обставленном, как все в королевском дворце, кабинете коменданта или в городской пивной.

Только что объявивший народу о свержении правительства, верного регенту Хорти, и создании нового правительства, которое сам он и возглавил, Салаши — этот пухлолицый крепыш с видом и повадками уличного дебошира пребывал сейчас на вершине счастья.

— То, что вы совершили для венгерского народа и для партии «Скрещенные стрелы», — воистину неоценимо, — бубнил он, благодарственно склонив голову и до неприличия долго задерживая в своих руках могучую руку Скорцени. — Вы навеки войдете в историю Венгрии как выдающийся…

Салаши вдруг замялся, не зная, в качестве кого он должен определить обер-диверсанта рейха в истории своего народа. Воспользовавшись этим, Скорцени освободил свою руку, снисходительно рассмеялся и поучительно произнес:

— Вот так и венгерские историки тоже долго будут мяться, не зная, в роли кого втиснуть меня в досточтимую историю вашей страны. Поэтому пощадим наших хронистов, все равно ведь ни один фюрер мира не позволит им написать, что на самом деле истории всех монархий творит не народ и не прославленные в эпосах рыцари-герои, а всемогущий тайный «Орден диверсантов». Именно так: преданных, отчаянно храбрых, но самой профессией своей обреченных на неизвестность — диверсантов.

— Это несправедливо, господин Скорцени, — повертел фюрер венгров все еще склоненной в благодарности головой. — Завтра же вы будете награждены высшей военной наградой Венгрии. Кроме того, я обращусь к фюреру с просьбой позволить вам, как венгру по крови, возглавить Службу безопасности и разведки нашей страны, кстати, в чине генерал-майора. Для начала, — многозначительно уточнил он, — генерал-майора.

— Боюсь, что фюрер решится отпустить меня, только разжаловав до рядового, — иронично предупредил его Скорцени.