Андрей Колганов - Йот Эр. Том 1

Пока девочка возилась с оружием и боеприпасами, Якуб поинтересовался у своего гостя:

– Ну, как у вас там дела, в Генеральном Штабе? Корчиц вас не заездил? Стеца и Кундеревич еще от него не стонут?

– А то ты Корчица не знаешь! – хохотнул Яцек. – Сам же у него под началом служил. Он, конечно, мужик вредный, власть показать любит, да и с зеленым змием слишком крепко дружен, так что вся его работа валится на нас. Но специально он никого со свету не сживает, так что перетерпим как-нибудь.

Тем временем Нина закончила набивать магазины новыми патронами, и, сложив остаток старых в коробочку, положила ее на стол перед Яцеком.

– Все, дочка, давай быстренько в интернат! – махнул на нее рукой Якуб. – Время уже позднее. Наш Янек тебя подбросит на машине.

Подошел к концу май, отцвели варшавские каштаны и сирень, закончились занятия в школе-интернате, и Янка (которая уже привыкла зваться этим польским именем, равно как и Ниной) перебралась к отцу в Краков. Первый день пребывания под крышей родительского дома ознаменовался небольшим скандалом: Янка-младшая, у которой вдруг образовалось значительно больше свободного времени, чем было до этого, вознамерилась разрешить одну загадку. Девичьему любопытству не давал покоя вопрос – как же устроены необыкновенные пули в патронах для ее пистолета?

Раздобыв у Казика с Янеком в гараже кое-какие инструменты, она принялась старательно раскурочивать один из патронов, выщелкнув его из запасного магазина. Сначала она при помощи двух плоскогубцев вытащила пулю из гильзы, а затем, используя те же плоскогубцы, с силой сдавила саму пулю. Медная оболочка пули разошлась по едва заметным швам, раскрывшись на кончике заостренными лепестками, а из щелей между этими лепестками высыпалось небольшое количество мелких кристалликов. В этом момент в комнату, где она орудовала, вошел Якуб:

– Ты с ума сошла! – заорал он. – На тот свет оправиться хочешь?!

Оттащив дочку от стола, генерал стал осторожно ликвидировать результаты ее художеств, не переставая громко ворчать:

– Ты что, дура любопытная, совсем ничего не соображаешь? Это же сильнейший яд мгновенного действия, мать твою…! Если что – уже не откачают!

Наконец, выкинув пулю, завернутую в кусок газетки, в унитаз, и несколько раз вымыв стол с мылом, он успокоился. Ругнув себя мысленно за то, что пренебрег непреложной армейской истиной, гласящей: «Солдат должен быть занят так, чтобы никакие дурные мысли в голову не лезли», – он применил ее и к Нине.

С раннего утра – подъем. Поскольку же девочка крайне не любила рано вставать, то подъем генерал устраивал с рапирой в руке. Хочешь – не хочешь, а ей тоже приходилось браться за шпагу и получать урок фехтования. Фехтовать у Нины получалось, прямо скажем, неважно – несмотря на хорошую реакцию и подвижность, она имела довольно слабые плечи и слабую кисть, так что отец легко выбивал у нее оружие из рук. Ну, а его попытки приучить дочь фехтовать на саблях окончились и вовсе ничем: если поднять саблю она могла, то уж управляться с нею как следует – силы уже не хватало.

Шпага, однако, использовалась не только для фехтования. Речницкий старался дать своей дочке то, чего она не успела получить на краткосрочных курсах, – умение уклоняться от ударов и даже от выстрелов. Для этого требовалось развивать гибкость тела, и отец гонял Нину до изнеможения. «Если можно дать ей еще хотя бы один дополнительный шанс выжить, – думал генерал, – то я дам этот шанс, как бы она не пищала и не жаловалась».

После занятий со шпагой следовали приседания (не менее сорока раз), отжимания и еще целая куча всяких упражнений для тренировки силы. Через некоторое время плечи и кисти рук стали покрепче, но все равно достойно противостоять мощным отцовским рукам она не могла. И каждый урок фехтования завершался одинаково – шпага, в конце концов, вылетала у нее из руки.

Следующим обязательным номером утренней программы была стрельба в тире, оборудованном в подвале особняка. Если им с отцом случалось бывать за пределами Кракова и тира не было под рукой, то выезжали в лес и стреляли там – но обязательно каждый день. Будучи в Варшаве, Нина тоже регулярно ходила в тир вместе с боевкой ZWM (тир был оборудован прямо в здании их районного комитета). Поскольку боевки ZWM официально числились в составе Добровольного резерва гражданской милиции, то они столь же официально проходили военную подготовку.

После всех этих тренировок и стрельб девочка, взмыленная, как лошадь после хорошей скачки, кое-как доползала до ванной и засовывала себя под контрастный душ. Чуть взбодрившись, она плелась на кухню – завтракать. Какое же это блаженство – сидеть спокойно, когда уже ничего не надо делать, с большой чашкой горячего черного кофе в руках! Можно не торопясь отхлебывать обжигающий напиток, заедая его ароматную горечь чем-нибудь сладеньким.