— Знаю. Тут недалеко. Раза два был у него.
— Оружие есть?
— Здесь нет. В мастерской спрятано…
— Опять в мастерской… Подведете вы с этим прятаньем… Держи…
Бойко что-то протянул ему в темноте. Гриша ощупью нашел руку, не понимая еще, что протягивает командир отряда. Кончиками пальцев ощутил рифленую поверхность рукоятки, ощутил теплоту металла — браунинг! На втором этаже кто-то хлопнул дверью. Любарский почувствовал, как дрогнула рука Бойко. Прислушались. В подъезде снова было тихо. Склонившись, Бойко почти беззвучно зашептал в темноте:
— Борового нужно ликвидировать… Сегодня же… Предатель…
У Любарского захолонуло сердце.
— Но я никогда… не стрелял в людей…
— А сейчас будешь… Есть приказ уничтожить… Боровой может всех выдать… Выполняй.
В юношеской духовной чистоте, в беспредельной верности долгу Гриша Любарский принял как должное приказ Бойко. Ведь Бойко был командиром отряда, подпольщиком, который боролся с врагами. Значит, так надо. Любарский уже корил себя за проскользнувшее в нем малодушие.
— Есть… Выполню…
— Так-то вот лучше… Завтра доложишь… Смотри, чтоб об этом ни одна душа, слышишь? Ни Гордиенко чтобы, никто… Иди! Я тоже пойду в ту сторону.
Некоторое время Федорович шел за юношей, постепенно отставая, потом свернул в переулок.
В январе 1942 года при неизвестных обстоятельствах исчез связной Молодцова в Одессе Николай Боровой. Говорили, будто он арестован и сидит в центральной тюрьме, но подтвердить этого никто не мог. В те дни в заброшенной квартире на Преображенской улице сигуранца обнаружила неопознанный труп человека. Его тайно увезли в морг, и на этом расследование закончилось. Больше того, агенты сигуранцы сделали все, чтобы слух о преднамеренном убийстве не просочился в город. Для подпольщиков Николай Боровой остался человеком, пропавшим без вести…
В конце января Бойко-Федорович еще раз приходил в катакомбы по вызову Бадаева. Это было его третье посещение. Сопровождал его Яков Гордиенко, а проводником была Тамара Межгурская, ходившая на связь в город.
В катакомбы они проникли через новый, только что обнаруженный лаз в глубокой балке недалеко от Усатова. Теперь каждый вход был, что называется, на вес золота. Румыны яростно замуровывали, забивали все щели в земле, а рядом, как печать на сейфе, ставили двойные посты солдат или жандармов. Днем по всей степи вдоль балок, на улицах Нерубайского, Усатова, Фоминой балки, всюду маячили такие «печати». Они стояли и ночью, но в потемках не разглядеть. Это было еще опаснее.
Межгурская провела Петра Бойко прямо в штаб — так называлась сводчатая пещера. Снова говорили о работе в городе. Бадаев выспрашивал, почему отряд не разворачивается на полную силу, а Бойко приводил самые различные доводы, оправдывался, объяснял.
— Повремени, товарищ Бадаев, — говорил Бойко, сидевший за столом и нехотя хлебавший из алюминиевой миски латуру, которую Бадаев распорядился принести из кухни, чтобы не тратить время на ужин в столовой. — Повремени. Вот раскроем склад на Большом Фонтане, тогда и начнем. С пропусками хорошо получается. В полиции своего человека удалось поставить. Работает писарем. Хочешь, тебе тоже добудем круглосуточное хождение по городу. Ходи без всяких хлопот!
— Ладно, посмотрим, — Бадаев уклонился от разговора на эту тему. — Не так часто приходится мне бывать в городе… Скажи, Петр Иванович, про дальницкие шахты ничего не слыхал?
— Нет. Ходили слухи, что под землей рядом с зеркальной фабрикой какая-то стрельба была. Проверить этого не удалось. Не знаю.
Молодцов получил накануне новый запрос из Центра о судьбе группы Гласова. Дальницкие катакомбы хранили молчание. Вот и Федорович тоже не принес ничего утешительного. Группа Самсона тревожила Молодцова все больше.
— Очень прошу тебя лично, товарищ Бойко, поинтересуйся дальницкой шахтой… Кстати, планы катакомб удалось достать?
Вопрос застал Федоровича врасплох, и он на мгновенье замялся.
— Планы-то?.. Ну да, получил, получил… В другой раз пойдут на связь, передам с Тамарой или с Галиной… А может быть, сам принесу… Как это я запамятовал! Ты-то не собираешься к нам? Квартиру-то я сменил, Павел Владимирович. Теперь даже надежнее стало.
— А запасный выход?
— Выход хороший — по чердакам хоть на соседние улицы выходи.
Еще в прошлую встречу Бойко предупредил Бадаева о том, что румыны замуровали проход в соседний двор и теперь покинуть конспиративную квартиру можно только через единственные ворота. Бойко сказал, что есть возможность переселиться на верхний этаж. Квартира стоит пустая, с выходом на чердак.
Читать дальше