Петр Игнатов - Голубые солдаты

Утром мы с Колесовым отправились в разведку поближе к мосту. Бодюков и Рязанов получили задание тщательно осмотреть все прибрежные заросли к северу от леса: может быть, где попадутся прибившиеся к берегу деревья, которые можно было бы использовать как плавательные средства. В противном случае нам предстояло самим изготовить небольшой плот из двух-трех бревен…

В «норе» осталась одна Галя. Ей нужно было проверить рации и подготовить их к работе. Она же выполняла роль хранителя всего нашего боевого имущества.

Знакомство с мостом пришлось вести на почтительном расстоянии. Подбираться к нему ближе не было никакого смысла: нарвешься на замаскированный пост или угодишь на мину — и конец, задание не будет выполнено.

Мост был капитальный. То, что он уцелел во время варварских бомбардировок, которым подвергала все подобные сооружения гитлеровская авиация в начале войны, казалось просто чудом. Береговые пролетные строения были балочными, а два промежуточных — из металлических ферм, покоившихся на трех довольно высоких каменных быках. Чтобы вывести мост из строя надолго, надо было произвести сильный взрыв на среднем быке, у шарнирных опор двух ферм, и этим сбросить концы ферм с быка в воду. Ограничиваться же разрушением шарнирных опор нельзя было ни в коем случае: если концы ферм останутся на быке, то немецкие саперы восстановят мост довольно быстро.

Полученные нами сведения об усиленной охране моста и подступов к нему полностью подтверждались. У железнодорожной насыпи густо стояли камуфлированные палатки, а вдоль обоих берегов были разбросаны батареи крупнокалиберных зенитных орудий. Охраняемая зона ограничивалась двумя оградами из колючей проволоки, вдоль которой размещались прожекторные установки и большие мощные звукоулавливатели. Всюду торчали часовые: у въездов на мост, у колючей проволоки, на берегах, на железнодорожной насыпи. Время от времени по мосту проходили патрульные. Но самое неприятное для нас заключалось в том, что на трех каменных ледорезах, отстоявших метрах в пятидесяти от моста, были устроены площадки с зенитными пулеметами, у которых дежурили солдаты — по два на каждой площадке. У левого берега возле причала виднелись две моторные лодки.

Словом, мало утешительного дала нам разведка. Почти не отрывая бинокля от глаз, я вновь и вновь обшаривал взглядом реку, мост, берега. Все чаще, назойливее в голову лезла мысль о том, что наша попытка добраться до моста по воде неизбежно провалится.

Бодюкову и Рязанову повезло: в одной из заводей среди камыша они нашли большую суковатую карчу, прибившуюся к берегу. Она тихо покачивалась на волнах, как неведомое чудище, выставившее из воды свою черную ослизлую спину.

Похлопав ее рукой, Бодюков сказал мне:

— Прямо-таки «Наутилус», как у капитана Немо. И нас и весь груз выдержит. По-рачьи пристроимся к ней снизу, камышовые трубки в рот — и пошел. С грузом, должно быть, совсем под водой скроется, и мы под самым носом у фрицев пройдем на этом «Наутилусе».

Оптимизм Бодюкова воодушевил и меня. Подумалось: авось и в самом деле проскочим!

— Ладно, «Наутилус» так «Наутилус», — улыбнулся я. — Отдохнем до вечера и будем готовиться.

Когда совсем стемнело, мы подтянули карчу поближе к нашей «норе», на более глубокое место и опутали ее веревками. Рюкзаки с толом, бикфордовым шнуром и взрывателями подвязали к веревкам. Заготовили несколько дыхательных трубок из камыша, укрепили на карче два якорных крюка и три шнура с острыми «кошками». Попробовали вчетвером оседлать наш «корабль». Плавучесть у него была замечательной, к тому же и в отношении маскировки он превзошел все наши ожидания: над поверхностью воды поднималась лишь самая малая часть его горбатого хребта. Нужно обладать поистине кошачьим зрением, чтобы заметить ее в темную ночь на воде.

Дождь, едва моросивший весь день, к ночи усилился. Подготовка к «подводному» рейсу шла успешно. Все это постепенно рассеяло мрачные мысли, которые одолевали меня днем, и уверенность в успешном исходе операции росла.

В десятом часу вечера я отдал распоряжение Гале связаться с Большой землей. Прошло не больше десяти минут, и связь со штабом авиационного полка была налажена. Я доложил о боевой готовности группы. С Большой земли Галя приняла ответ майора Данильцева: «Спасибо за поздравления. Желаю вам сердечной встречи с друзьями на Двинском вокзале». Это означало: «Донесение понято. Бомбардировщики появятся в районе моста ровно в полночь».