Ганс Кирст - Покушение

— Дни Гитлера сочтены, — докладывал капитан фон Бракведе. — Штауффенберг решил убить фюрера и сам взялся осуществить акцию.

Юлиус Лебер в раздумье склонил свою голову:

— Как только полковник в прошлом году появился в Берлине, я понял это из первой же беседы с ним. Наконец-то мы осуществим то, о чем мечтали долгие годы.

— И все же у вас есть сомнения… — полуспрашивая-полуутверждая констатировал фон Бракведе. — Я чувствую это. Почему вы сомневаетесь?

— Потому что я люблю Штауффенберга и хотел бы видеть его живым, именно его. И вы знаете почему. Поручить ему одному вершить возмездие — нечестный ход.

— Но кто-то должен это сделать, — возразил фон Бракведе, — а Штауффенберг входит в число тех немногих лиц, которых еще допускают к Гитлеру. Да и хладнокровия у него побольше, чем у кого-либо другого.

Юлиус Лебер согласно кивнул. Он был мелким торговцем углем и вместе с женой Аннелорой вел небольшое дело в берлинском районе Шёнеберг. В конторе — в обиходе ее называли «лавочкой» — он встречался со своими многочисленными друзьями. Не только с прежними, которых он знал, будучи депутатом рейхстага, но и с новыми. Участники антигитлеровского заговора планировали назначить его министром внутренних дел освобожденной Германии, а графа фон Бракведе — государственным секретарем этого ведомства.

— В общем я могу предположить, какие аргументы выдвинут Бек и Гёрделер против плана Штауффенберга, — осторожно начал Лебер. — Они наверняка скажут, что начальник генерального штаба восстания не может одновременно возглавлять ударную группу, которой поручена решающая акция. И в данном случае нельзя не признать их правоту.

— Если вы предложите какой-либо иной способ ликвидации Гитлера в теперешней обстановке, я с готовностью приму его.

Юлиус Лебер медленно встал и подошел к окну. Скрываясь за гардиной, он выглянул наружу — там буйствовал ослепительно яркий летний день.

— Каких только попыток мы не предпринимали! Еще за несколько лет до того, как была развязана война… И не один раз…

— Но теперь время пришло! — воскликнул капитан. — Теперь наконец появился подходящий человек, которому по плечу столь рискованной предприятие. Давайте поставим на него со всеми вытекающими отсюда последствиями…

— Послушайте! — фамильярно вскричал человечек в форме ефрейтора, увидев входящего в кабинет капитана. Человечек был похож на каменного или деревянного гнома, какими нередко украшают сады, цветники и газоны перед виллами. — Послушайте, где вы, собственно говоря, шатаетесь? Я уже сутки разыскиваю вас.

— Я убиваю время, — ответил улыбаясь капитан, не выказывая ни малейшего удивления по поводу такого фамильярного обращения. — Я бью баклуши, дорогой фольксгеноссе [3] Соотечественник — введенное гитлеровцами в демагогических целях обращение к немецким гражданам, не состоящим в нацистской партии. — Прим. пер. Леман, пора бы вам об этом знать.

Они обменялись радостными ухмылками. Ефрейтор сидел в кабинете капитана, развалясь в его кресле, и отнюдь не собирался освобождать место хозяина. В конце концов, здесь они на равной ноге: их объединяла общность целей и оба принадлежали к числу активных заговорщиков.

— Итак, — деловито сообщил Леман, — со взрывчаткой все в порядке. Но, думаю, это последняя партия, которую я смог выклянчить у друзей из абвера. Они начали трусить. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь мы уже в течение нескольких лет заставляем их рисковать своей шкурой.

— Взрывчатка опять английская? — поинтересовался Бракведе.

— Пластик высшего качества. И кислотный взрыватель, как обычно. Но на этот раз такой, какой позволяет довольно точно рассчитать время взрыва. И если наконец за дело возьмется настоящий парень, неудача, как это было до сих пор, исключена.

Капитан фон Бракведе знал об этих неудачах: они стоили заговорщикам много нервов и вызывали у них неуверенность и колебания. Кислотные взрыватели, которые применялись до сих пор, действовали совершенно бесшумно, в этом было их большое преимущество. Однако время, по истечении которого они срабатывали, зависело от атмосферных условий, особенно от температуры воздуха.

— До сих пор за дело брались дилетанты, — развязно заявил Гном. — Теперь наступил час профессионалов. В конце концов, я не зря тренировался у генерала фон Трескова.

— А где накладная на взрывчатку? — спросил капитан.

Леман бросил на графа фон Бракведе взгляд, в котором смешались удивление и упрек: