Шапи Казиев - Крах тирана

– Да и щиты нужны покрепче, – поддержал его Мухаммад-Гази. – Только железо, что мы сумели выплавить в своих печах, ушло на сабли и кинжалы. Руда кончилась, а еще топоры надо ковать.

– Железо придется покупать, – предложил Пир-Мухаммад. – Дай Аллах, чтобы все это не пригодилось, но против таких чудовищ, как Надир, лишним не будет ничего.

– Чтобы покупать, нужны деньги, – сказал Фатали. – А в нашей казне их не слишком много.

– Откуда им взяться? – развел руками Сагитав. – После прежних нашествий каджаров ни торговли, ни строительства почти не стало.

– Продадим скот, – взмахнул своей палкой Абдурахман. – Если каджары возьмут верх, нам уже не понадобятся ни бараны, ни быки.

– Надо будет – продадим, – согласился Пир-Мухаммад.

– Не лучше ли для начала пощипать самих каджаров, что хозяйничают у моря? – предложил Муса-Гаджи. – Они уже столько в Дагестане награбили, что едят с золотых подносов.

– Это было бы неплохо, – кивнул Сагитав, – пока к ним подмога не подоспела.

– Я бы не прочь к ним наведаться, – заявил Муса-Гаджи. – Я теперь их повадки знаю. И еще мне надо найти…

Но Мухаммад-Гази не дал ему договорить.

– Не пускайте его, – сказал оружейник. – Он не раз выпрыгивал из самой пасти льва, но людям не всегда так везет.

– А сведения? – настаивал Муса-Гаджи. – Должны же мы знать, что кругом происходит?

Пир-Мухаммад отлично понимал, куда клонит Муса-Гаджи. Он чувствовал, что так или иначе, но Муса-Гаджи дома не усидит и отправится искать свою невесту.

– Тебе надо хоть немного отдохнуть, – сказал Фатали.

– Я отдохну, когда сделаю то, что должен сделать, – настаивал Муса-Гаджи.

– Отвагу свою ты и так уже показал, – пытался успокоить его Пир-Мухаммад. – Каджары, наверное, много бы дали за твою голову…

– Пусть поберегут свои, – улыбнулся Муса-Гаджи.

– Однако, если каждый из нас станет делать то, что ему кажется лучшим, наши дела расстроятся, – продолжал Пир-Мухаммад. – А Надир проглотит всех одного за другим. В делах, которые касаются всего Андалалского общества, требуется решение Большого совета. Мы его соберем и пригласим на него наших соседей. А после решим, что и кому нужно делать.

Но Муса-Гаджи не находил себе места, пока его Фируза была в опасности, и пытался убедить аксакалов:

– Вам, конечно, виднее, почтенные, – говорил Муса-Гаджи. – Но теперь дорог каждый день. Вот и Чупалав говорил: когда пойдете в поход, меня не забудьте. Отпустите нас с ним, и мы вернемся не с пустыми руками. И многие джигиты пойдут, если Чупалав будет у нас главным.

– Чупалав в походы ходить любит, – согласился Фатали. – И умеет. Только что-то давно мы его здесь не видели.

Все ожидали, что скажет Сагитав. Но тот спокойно срезал с кости мясо, всем своим видом стараясь показать, что к нему это не имеет никакого отношения.

Пир-Мухаммад не выдержал:

– Сагитав, брат мой, – сказал он, обращаясь и ко всем остальным. – Спроси любого из нас, и каждый скажет, что хотел бы быть отцом такого сына, как Чупалав. Стоит ли столько упорствовать из-за того, что его любовь оказалась сильнее твоей воли? А его сыновья – твои внуки? Будут такие же богатыри!

– Помирись с сыном, – советовал Абдурахман. – Он у тебя настоящий мужчина.

– А что? – воскликнул Фатали. – Я бы тоже такую красавицу украл!

– Прости его, – убеждал Абакар. – Не каменное же у тебя сердце.

– Ты им гордиться должен, – настаивал Абаш, – а не сердиться за давние ошибки.

– У мужчины должно быть одно слово, – упрямо отвечал Сагитав, доставая ножом мозг из бараньей кости.

Но есть он уже не мог. Ему больше других хотелось увидеть и обнять своего сына, которого все называли доблестным воином и даже героем. Сагитав теперь жалел, что погорячился, когда Чупалав привез из Чоха невесту. Но таковы были в горах обычаи, и нарушать их не дозволялось никому. Даже неосторожное слово могло породить кровавую вражду, а увезти невесту без согласия родителей – это грозило навлечь кровомщение на целый род. И то, что тогда старикам удалось кое-как все уладить, не должно было стать примером для остальных.

На следующий день Муса-Гаджи повез к Чупалаву Аминат и их детей. Оставаться в Согратле ему было тяжело. Стоило ему увидеть Мухаммада-Гази, как сердце начинало рваться из груди. Уезжая, он попросил Дервиша-Али, чтобы тот дал ему знать, когда решение общества будет принято.

– Я и так знаю, какое будет решение, – заявил Дервиш-Али. – Даже мой петух его знает. Драться надо! А чтобы драться с Надир-шахом, надо хорошенько подготовиться.