Шапи Казиев - Крах тирана

Да и Согратль заметно изменился. И дело было не столько в домах, которыми приросло село, сколько в том, что оно стало похоже на военный лагерь.

Еще на подступах к аулу Чупалав увидел несколько новых водяных мельниц – их приводили в действие каменные ступы для изготовления пороха. В них перетирались сера, уголь и селитра, полученная смесь обрабатывалась разными способами, пока не получались мелкие зерна пороха. После высушивания на солнце их ссыпали в кожаные мешочки.

По всему аулу звенели кузницы, стучали кирки и топоры. Люди заготавливали впрок оружие и превращали свой аул в крепость.

Все были чем-то заняты. Одни разливали по глиняным кувшинам нефть и вставляли в них фитили, готовя что-то вроде бомб. Другие острили колья, предназначенные для частоколов против вражеских коней.

На току собрались женщины, сплетавшие из прутьев большие круглые корзины и набивавшие их сухой соломой. Это были опасные снаряды. В нужный момент их обливали все той же нефтью и спускали с гор на наступающих врагов.

Чупалав не переставал удивляться военным хитростям земляков, и ему начинало казаться, что таким людям не очень-то и нужен ратный предводитель, они и сами знали, что делать, когда селу угрожали враги.

– Если такое происходит в каждом ауле, Надир-шах пожалеет, что родился на свет, – думал Чупалав.

На годекане тоже было беспокойно. Пир-Мухаммад деловито раздавал гонцам поручения, ставил свою печать на важные послания и обсуждал с другими аксакалами поступавшие отовсюду известия.

– Салам алейкум, почтенные! – приветствовал Чупалав аксакалов.

– Ва алейкум салам, Чупалав! – обрадовано отвечали они.

– Приехал, наконец!

– Я спешил, – ответил Чупалав.

– И правильно сделал, – кивнул Пир-Мухаммад. – Времени у нас мало.

– Отец сказал… – начал было Чупалав, но аксакалы понимающе закивали и заговорили все разом:

– Сагитав все сказал правильно.

– И сделал тоже.

– Кровники и те примиряются, а вы столько лет не разговаривали.

– Что я должен делать? – спросил Чупалав, чтобы поскорее перейти к делу.

– Дел много, – сказал Пир-Мухаммад. – Но главное – собрать наши силы в единый кулак.

– Тебе это не впервой, – сказал Абдурахман. – В походы сколько раз ходил с молодцами из разных аулов. А теперь на нас враг идет.

– Надир-шах со всей своей сворой.

– Пора с ними кончать.

– Легко сказать, – покачал головой Чупалав. – Их слишком много.

– Было бы легко – тебя бы не позвали, – сказал Абдурахман. – Вот и командуй.

– А Надир-шах? О нем что слышно?

– Идет с двух сторон, – поставил Чупалава в известность Пир-Мухаммад. – Сам уже подбирается к лакским землям, как раньше ходил, а другая половина идет через Аймаки на Хунзах.

– Значит, окружить хотят, – прикидывал Чупалав.

– Надир-шах много чего хочет, – сказал Пир-Мухаммад. – Но не все бывает, как ему хочется. Кстати, твой друг Муса-Гаджи должен завести второй отряд в Аймакинскую теснину.

– А там их уже ждут? – догадался Чупалав.

– Даст Аллах, каджары оттуда не выберутся.

– А что если я пока отправлюсь туда? – спросил Чупалав. – С небольшим отрядом.

– Я понимаю, что ты беспокоишься не только о друге, – сказал Пир-Мухаммад. – Но мы уже послали туда помощь. Ахмад-хан Мехтулинский тоже отошел туда, чтобы встретить каджаров как полагается. И отряд из Хунзаха туда направился. Не говоря уже о самих аймакинцах, гергебильцах и их соседях.

– А ты лучше займись нашими делами, – сказал Абдурахман.

– Для того тебя и выбрали, – добавил Абаш.

– Ты не раз дрался с каджарами, – напомнил Фатали. – А теперь нужно победить самого Надир-шаха.

– Мы решили, что не отдадим Андалал, что бы ни случилось, – твердо сказал Пир-Мухаммад.

Только теперь Чупалав по-настоящему понял, что ему предстоит. Это была непосильная задача. Но именно это и умножало силы тех, кто готов был сражаться с любым врагом и страстно верил в победу.

Чупалав задумался, с чего следовало начать в первую очередь, но его размышления прервал Абаш:

– Не забудь заглянуть к Мухаммаду-Гази. Там тебя очень ждут.

– Ждут? – удивился Чупалав.

Чупалаву и самому хотелось навестить Мухаммада-Гази. Ведь у него была большая радость – вернулась дочь, которую он считал потерянной. А она многое могла рассказать о Мусе-Гаджи, сумевшем вырвать ее из гарема самого Надир-шаха.

Внимательно осматривая все кругом, подмечая сделанное и прикидывая, что еще нужно будет сделать, Чупалав направился к знаменитому оружейнику. В последний раз он видел его тяжело раненым, когда увозил Мухаммада-Гази из охваченного огнем войны Джара. Но больше ран у него тогда болело сердце, потому что Мухаммад-Гази не знал, что случилось с его семьей.