Константин Коничев - На холодном фронте

— Доброго здоровья, товарищ капитан, рад вас видеть; есть хорошая русская поговорка: гора к горе не идет, а человек к человеку с удовольствием. Ух, много нового, товарищ капитан, произошло: я стал младшим лейтенантом, трехмесячные курсы прошел. Взводом командую! И еще новость: Аня — моя жена!..

— Ты это всерьез?

— Совершенно всерьез, до полного надоедания. В Кеми расписались под мою фамилию оба. На свадьбе десять литров водки было. Вас вспоминали.

— От души поздравляю. Хорошая пара, желаю вам, ну, хотя бы дюжину деток, упорных, как мать, и темпераментных как отец.

— Спасибо, товарищ капитан. Назначайте правильный срок, ваше задание будет выполнено. Начало уже есть!..

— Как так есть?

— Через два месяца Аня поедет к моим родителям в Сванетию.

— Ай, Аркашка, Аркашка, мог ли я думать, что ты чертенок кучерявый, такого хорошего снайпера, как Аня, выведешь из строя…

— Ничего, товарищ капитан, она к активным боям подоспеет.

Аня стояла, прячась за Михашвили и застенчиво улыбалась. Она была, как и прежде, крепка и жизнерадостна, в новенькой шинели, на погонах ее я заметил сержантские нашивки.

— Ты не маскируйся за спину мужа, — обратился я к ней, — а лучше расскажи, как ты не устояла перед этим обольстителем. Ведь я помню: ты не хотела во время войны замуж выходить…

— Так обстоятельства сложились, товарищ капитан, понравился парень. В то время затеял он переписку с двумя заочницами с какими-то артистками, послал им фотокарточку, ну от тех отбою не стало: каждую неделю письма и письма, я и решила их опередить…

— Что ж, правильное решение, — одобрил я, — Михашвили парень что надо, с таким не пропадешь. Вот что: скоро будет Октябрьская годовщина, прошу вас ко мне в гости. Обязательно.

— Большое спасибо, товарищ капитан, — где вас искать прикажете?

Я объяснил им, как меня найти.

В тот же хмурый осенний день я ходил в штаб дивизии, там встретил своих старых знакомых Клунева и Малкина, и тоже позвал их к себе в гости.

…В ночь с шестого на седьмое ноября в моей просторной землянке собралось человек десять старых и новых друзей и знакомых. Четыре бревенчатых наката и метровая насыпь земли с булыжником прикрывали землянку от всяких случайностей. Финны бросали мины, но никто на это не обращал внимания. Когда гости уселись за два сдвинутых столика и когда связной Сергей Петрович налил всем по первой порции, я встал и, подняв кружку, обвел всех глазами. Мои гости были одеты в лучшее выходное обмундирование, у каждого на груди сияли знаки правительственных наград.

— Порядок, товарищи, такой, — предложил я, — будем в этот торжественный вечер пить кто за что, но каждый, поднимая свой бокал, перед тем как выпить, должен сказать несколько слов. Итак, поднимая первый бокал (вообразите, что это бокал, а не походная кружка), я хочу сказать первый тост. Кто из нас не помнит, как справляли Октябрьскую годовщину в сорок первом году? Нелегкое положение переживали мы. На ходу хоронили товарищей, сдерживали врага и, несмотря ни на что, задержали. Не все и не всегда были тогда бодры духом. Чего греха таить, паниковали некоторые. Ведь враг приближался к воротам столицы. И когда были получены газеты, мы развернули их и увидели нашего любимого вождя и его соратников, стоящих на трибуне мавзолея и принимающих парад, и многие из нас тогда невольно прослезились и сказали себе, глядя на портрет вождя и внимая простым словам его мудрой речи: «Мы выстоим! Мы победим!». Да, мы выстояли. Я пью за радость освобожденных сегодня киевлян! За славу и гордость русского оружия, за здоровье нашего великого стратега товарища Сталина!..

В землянке прозвучало «ура!»

Поднимая свой бокал, майор Клунев сказал:

— Выпьем еще за наш крепкий, надежный советский тыл, обеспечивающий нас вооружением и всеми видами довольствия. Выпьем особо за тех скромных и незаметных людей, которые своей бдительностью помогают нам крепить фронт и тыл.

Мы опять понемногу выпили.

— Слово Ане, единственной в нашей среде женщине, — предложил капитан Чеботарев.

Аня подняла стакан и, заметно смутясь, сказала:

— Давайте выпьем за ваших жен, за тех, которые верны своим мужьям, которые с надеждой и терпением ждут вас и заменяют вас у станков, и в поле, и в учреждении. Еще выпьем сразу за ваших детей, самых дорогих и любимых на свете, за наших отцов и матерей, породивших нас на страх заклятым врагам! Выпьем за любовь, которая сильнее смерти!..

— За любовь! — раздались дружные голоса.