Степан Калинин - Размышляя о минувшем

Ровно в шесть утра наши артиллеристы открыли огонь. После непродолжительной, но довольно интенсивной артиллерийской подготовки спустилась в долину реки Вопь и дружно двинулась в наступление наша пехота. Боевые действия развивались успешно. Смело и решительно преодолевая сопротивление гитлеровцев, красноармейцы все ближе и ближе продвигались к их окопам. То там то здесь завязывались рукопашные схватки. Фашисты, застигнутые врасплох, побежали. Не прошло и часа, как все командные высоты на западном берегу реки были заняты подразделениями дивизии.

Командир дивизии генерал Лебеденко приказал переправить дивизионную артиллерию за реку. Переместился на западный берег реки и командный пункт дивизии. Полковник Никитин отправился для наблюдения и связи в правофланговый полк, а полковник Моисеевский — на левый фланг. Проинформировав по телефону начальника штаба группы полковника Маслова о ходе боя, я тоже переправился за реку. Наши части, продолжая наступление, заняли деревни Репино и Красница.

Над полем боя появилась фашистская авиация. Одна за другой посыпались бомбы. Они с грохотом взрывались, но почти не причиняли вреда, так как наступавшие части были рассредоточены. Большой силы достиг минометный огонь врага.

В деревне Красница я разыскал генерала Лебеденко. Из окна полуразрушенного дома он наблюдал за развитием событий. Все части дивизии были введены в бой. У комдива не оставалось в резерве ни одного подразделения. У меня тоже их не было — 89‑я дивизия еще не подошла.

Примерно в километре западнее деревни Задняя развертывалась колонна танков противника — не менее пятнадцати. Немецкие самолеты с ревом пикировали над ними, но не бомбили. Мы ждали, не примут ли фашистские летчики свои танки за советские.

— Вот было бы здорово, — проговорил один из стоявших поблизости от меня командиров.

Так и случилось. Фашисты сбросили на свои же танки серию авиационных бомб. Два танка загорелись, остальные повернули назад и скрылись.

— А у гитлеровцев не так уж все четко организовано, как они хвастаются, — прокомментировал кто–то.

— Может быть, это и верно, но у нас положение тоже не блестящее. Судя по огню, противник подтянул новые силы, а мы уже ввели в бой последние резервы, фланги остаются открытыми. Что думаете делать, товарищ Лебеденко? — обратился я к командиру дивизии.

— Наступать, — быстро ответил он.

— Я и сам за продолжение наступления, но с открытыми флангами далеко не уйдешь. А если враг ударит во фланг?

— Тогда, что же, может быть, перейти к обороне?

— Нет, пока рано, но необходимо принять меры на случай контратаки. Создайте резерв в один — два батальона и подтяните его на правый фланг, где были замечены танки. Надо подготовиться прежде всего к отражению танковой контратаки. Прикажите артиллеристам выдвинуть туда один дивизион. Действуйте. А я поеду в Копыровщину. И если туда уже подошла 89‑я дивизия, прикажу наступать ей вдоль дороги на Духовщину. Этим будет обеспечен ваш левый фланг.

Командный пункт командира 89‑й стрелковой дивизии полковника Т. Ф. Колесникова разместился в оборудованной еще саперами 91‑й дивизии землянке, неподалеку от Копыровщинской семилетней школы. Отсюда открывался хороший обзор на противоположный берег реки Вопь. К тому времени, когда я разыскал КП, 89‑я дивизия уже вела бой: полковник Колесников начал наступательные действия, не дожидаясь приказа, так как видел, что 91‑й дивизии нужна была немедленная помощь. Я поблагодарил его за инициативу и приказал послать связного к Лебеденко.

В 18 часов 25 июля командир одного из полков 89‑й дивизии полковник В. Б. Дубов донес комдиву: полк достиг реки Лойна в восьми километрах западнее Копыровщины; артиллерийский и минометный огонь противника прижал пехоту к земле; в полосе наступления появились вражеские танки; полк несет потери.

Полковник Колесников выехал в полк к Дубову, чтобы на месте принять необходимые меры.

Все более трудная обстановка складывалась и для частей 91‑й дивизии. Немцы подтянули свежие силы с соседних участков и начали ожесточенные контратаки. Танки противника атаковали наш правый фланг, вышли в тыл дивизии, угрожая отрезать ей пути отхода. Только благодаря находчивости и твердости генерала Лебеденко частям соединения удалось пробиться через почти сомкнувшееся вражеское кольцо и отойти на исходные позиции — восточный берег реки Вопь. Некоторые подразделения все же попали в окружение — несколько сот красноармейцев и командиров остались в тылу врага, укрывшись в лесу. Многие из них той же ночью возвратились в свои части, переправившись через Вопь вплавь мелкими группами. Не удалось вывезти артиллерию. Она почти полностью осталась за рекой. Правда, гитлеровцы не успели воспользоваться ею, так как спустя несколько дней она была отвоевана у противника.