Сергей Михеенков - Солдатский маршал [Журнальный вариант]

Не хотят — так не хотят…

Впоследствии генерал Жадов в своих мемуарах напишет: «Артиллерия и миномёты вели огонь только по наблюдаемым целям…» Это было правдой. Приказы Конева в войсках исполнялись точно и беспрекословно, так как командующий умел и спросить, если что–то шло не так.

Старая парковая часть города — Цвингер — была очищена от немцев 8 мая. Жадов тут же доложил Коневу:

— Остатки гарнизона сдаются в плен. Отдельные очаги сопротивления блокируются и уничтожаются без применения артиллерии.

— Что с Дрезденской галереей? — спросил Конев.

Командарм‑5 доложил:

— Пока ничего определённого доложить не могу. Район Цвингера разрушен. Немцы страшно напуганы и ничего пока рассказать не могут или не хотят. Есть предположение, что художественные ценности вывезены из города.

— Немедленно организуйте поиск сокровищ Дрезденской галереи, — последовал приказ маршала.

Старую штольню, где хранились полотна Тициана и Веронезе, обнаружили сапёры командира 164‑го отдельного батальона майора Перевозчикова. С ними работал капитан Орехов из штаба дивизии. Он знал толк в живописи, разбирался в ней. С Вислы носил в своей полевой сумке путеводитель по Дрездену и его музеям. И вот трофей, подобранный им где–то по пути сюда, пригодился.

В старых штольнях сапёры майора Перевозчикова обнаружили ящики. В ящиках — старинные статуэтки, переложенные брусками взрывчатки, картотека, снова музейные предметы, и снова тол.

Один из участников поисков сокровищ Дрезденской галереи впоследствии вспоминал: «Мы открываем дверь. Прямо против двери — плоский некрашеный ящик, уходящий под самую крышу. Справа у стены тускло блеснуло золото массивной лепной рамы. Это был знаменитый «Автопортрет с Саскией» Рембрандта. Там же находился другой холст Рембрандта — «Похищение Ганимеда», «Спящая Венера» Джорджоне, «Святая Инесса» испанского художника Рибера, «Возвращение Дианы с охоты» Рубенса».

Некоторые картина стояли и лежали навалом. В штольне было сыро, и многие холсты уже напитались влагой. К тому же не работала вентиляция. Ещё бы несколько дней…

Но солдаты и офицеры выполняли приказ командующего. С ними работали специалисты, художники и искусствоведы, двигавшиеся вслед за войсками. Действовал приказ по розыску и возвращению на родину похищенных во время оккупации территории Советского Союза культурных и художественных ценностей.

А вот что писал очевидец о том, как была обнаружена «Мадонна»: «Опустив ящик на пол, мы сняли крышку, войлочные амортизаторы, в которых была зажата картина по периметру. Поднимаем холст. Перед нами босоногая женщина, легко идущая по клубящимся облакам. Это была одна из величайших картин, когда–либо созданных человеком, — «Сикстинская мадонна» Рафаэля».

У «Мадонны» была выставлена особая охрана. Но вначале солдатам разрешили вдоволь полюбоваться ею. Разговоров об этой картине ходило много. Нашли её не сразу. И всем было интересно, что же это за мадонна такая, что её разыскивает целый батальон и почти взвод офицеров и специалистов из Москвы. Потом картину вместе с рамой опустили в ящик и ящик закрыли.

Искать сокровища Дрезденской галереи прибыли многие специалисты. Среди них реставраторы С. Чураков и М. Володин. Вот что они рассказывали о своей поездке в Дрезден в мае 45‑го: “ Была весна. Нас поразило, что даже в бетонном царстве посадочных и взлётных полос, в швах плит дерзко зеленела молодая трава, цвели одуванчики. Кругом валялись пустые гильзы патронов. Бетон был усыпан осколками снарядов. Рядом с нами в поле уткнулся носом обгоревший фашистский самолёт. Пахло гарью. К огромной воронке вереницей тянулись немки с ведрами: пришли по воду.

Столица рейха еще горела. Слышались взрывы. Где–то что–то ухало, скрежетало. Но весна брала своё.

Дорога на Дрезден. Горят леса. Автобан разбит. Мосты взорваны. Кругом кладбище техники. Дым ест глаза. И как необычайный контраст — наши девчата–регулировщицы с флажками и автоматами. Одни среди просторов полей. Куда–то брели немцы. Порою попадалась обычная телега, на ней флажки французские, бельгийские, голландские. Люди, впряжённые и коляски, везут больных, голодных, раненых. А над всем этим хаосом — радостное весеннее небо, безоблачное, голубое. Май…

Ночью приехали в Дрезден. Дома — как решето. Развалины дворцов, храмов, падают стены. Немедля встал вопрос: где хранить, куда везти дрезденские шедевры? Остановились на Пильнице — летней резиденции саксонских курфюрстов. Этот дворец уцелел чудом. С первого же дня мы познакомились с замечательным человеком — офицером Перевозчиковым, начальником батальона, приданного нам.