Валерий Краснобородько - Исполин войны. Первые месяцы войны

– Служить Отечеству и своему народу, – громко и смело отозвался Калабанов, – Коммунистической партии и лично, товарищу Сталину!

– Вот именно, лейтинант Калабанов! И то, что всех вас, понизили в звании, не должно никого огорчать. Ведь свобода и служба Родине, превыше каких-то склок и ошибок прошлого. Верно, я говорю, товарищи офицеры? – во взгляде майора, было столько искренности и открытости, что становилось страшно от того, что скрывалось под этой маской добродушия, ангел или всё же демон, и все как один, бывшие ЗК, ответили:

– Так точно!

Майор, удовлетворённо кивнул головой, и принялся торопливо раздавать ромбы с новенькими документами, помилованным офицерам. Лишь подойдя к Калабанову, остановился около него, и очень внимательно посмотрел прямо в глаза. Зиновий, выдержал тяжёлый взгляд. Чекист это про себя оценил.

– Танкист, я изучил твоё дело. Ты будешь хорошо воевать! – майор, ловким и почти незаметным движением, достал нож-заточку из рукава, подарок вора, и протянул его Зиновию, с которым, тот уже попрощался. Перед баней, отобрали все вещи, а его, так в первую очередь. – Подарок всё-таки, нельзя забирать. Так ведь? Держи! Возвращаю.

– Спасибо, гражданин майор! – Зиновий, уже не чаял его увидеть

– Товарищ майор, – поправил майор, – теперь я для вас – товарищ!

– Извините. Спасибо, товарищ майор! – исправился Калабанов.

– Воюй танкист. Хорошо воюй! – в голосе майора НКВД читалась не то просьба, не то угроза. И голове Калабанова, вновь мелькнула злая мысль, если что, то опять закроют в лагере. И вновь, стало как-то не по себе. Уж очень ему не хотелось, возвращаться в этот ад. Как впрочем, и всем присутствующим в этой комнате. И он, не нашёл ничего больше, как ответить просто:

– Служу трудовому народу! – он отчеканил каждое слово.

Майор, сделал два шага назад, и придирчиво, осмотрел строй офицеров, мысленно подумав, что «было бы не плохо, их ещё немного откормить. Уж больно худые! Но на это, нет времени! Ну, да ладно, и так сойдёт. Пусть радуются, что живы, остались!», но вместо этого, произнёс совершенно другие слова:

– Ну что товарищи офицеры, вот вы снова в Красной армии! Добро пожаловать! И будьте добры, оправдайте доверие, оказанное вам, всем Советским народом, Коммунистической партией и лично товарищем Сталиным!

– Служу трудовому народу! – отчеканили хором офицеры, и вытянулись по струнке, словно на плацу.

Майор козырнул, и быстро скрылся за дверью. Но его фигура, ещё долго плыла перед глазами у бывших арестантов. Они по-прежнему, не совсем верили в происходящее….

17 августа 1941 года.

Село Первомайское, дворов на двести. Захвачено немцами. После революции в барской усадьбе, разместили «Сельсовет», а теперь, расположился штаб шестой танковой дивизии Вермахта.

В это утро, генерал Зекендорф, на удивление хорошо выспался. После стольких дней, стремительного наступления, как ему казалось, не осталось сил, бежать таким галопом вперёд, по бескрайним просторам России. Но проведя в постели, семь спокойных часов, он отдохнул и поднялся с отличным настроением, готовый с новой силой, расширять земли Рейха на восток. Натянул штаны. Надел на плечи подтяжки. Сделал несколько упражнений из утренней гимнастики, и приступил к водным процедурам.

Вышколенный адъютант, со спокойным лицом, и готовностью в любой момент, услужить своему начальству, принёс чайник с горячей водой. Живо приготовил в жестяном тазике тёплую воду и необходимые приборы для бритья. Встал рядом, словно официант в дорогом ресторане, держа наготове в одной руке помазок, мыло и чистое полотенце, переброшенное через плечо. В другой руке держал зеркало, так, чтобы генерал мог себя прекрасно разглядеть и хорошенько выбриться. Зекендорф, с немецкой педантичностью, намазал лицо помазком с мыльной пеной и принялся бриться. Острое лезвие, опасной бритвы, тщательно скоблило кожу, сбривая мелкие волоски, даже в самых труднодоступных местах.

– Господин генерал, может, всё-таки, вызвать цирюльника? – адъютант, зная характер генерала, осторожно предлагает.

– По-моему мнению… иметь в штате цирюльника, это пижонство! – отвечал, не отрываясь от бритья, Зекендорф адъютанту, – Знаете, брить бороду, это…. непосредственно мужское занятие…. Ведь если ты, смог справиться с бородой, то… значит, способен и справиться, со всем остальными жизненными…. трудностями….

Адъютант молча кивал головой. Примерно такой ответ он и ожидал.