Андрей Татарский - Дневник из сейфа

Однако оставаться там, где они расстались с Шурой, тоже не хотелось. Полевая жандармерия выпускала по ночам на окраинные пустыри сторожевых овчарок.

Впрочем, ему вскоре удалось найти более или менее укромное местечко на одной из безлюдных улиц в районе складов ВИКДО [13] [13] Хозяйственные части вермахта. .

Вероятно, он бы так и прокоротал время в тиши и покое специфического каменного строения — «Только для немцев», — вдыхая ароматы арийской мочи и развлекаясь чтением стереотипных солдатских острот, в изобилии представленных на стенах этого едва ли не единственного архитектурного приобретения города после перехода его под сень нордической культуры. Но какой-то нервный зондерфюрер из ВИКДО, ворвавшийся сюда по острой нужде, вызванной, должно быть, сильным впечатлением от бомбежки пакгаузов, уставился на Ленца с такой настороженностью, что тот, никоим образом не желая попасть в комендатуру по незаслуженному подозрению в сигнализации советским самолетам, почел за благо покинуть уютное убежище первым. И был за это немедленно обласкан судьбой, рука которой, что ни говорите, играет немалую роль в жизни разведчиков.

Когда облако дыма и щебня, укутавшее парадную, куда он успел юркнуть, развеялось, то стало очевидным, что нужник германских вооруженных сил прекратил свое существование.

Оставив на пепелище фотоаппарат (а вдруг поверят?), Ленц проблуждал остаток ночи на никем, к счастью, не охранявшейся мусорной свалке. Долгожданная заря заставила его, однако, пуститься на поиски менее освещенного места. Но не успел он пройти и сотни шагов, как вблизи омерзительно взвыла сирена полицейского «майбаха». Подобные встречи никак не входили в планы разведчика, ибо он вполне допускал, что его уже ищут. Со всей возможной при его комплекции быстротой он свернул за угол и энергично потряс язычок колокольчика, свисавший над эмалированной табличкой «Ферапонт Якимовский-Жуховец. Скупка вещей у населения. Разрешение городской управы № 703».

Из лавчонки выглянула лохматая полусонная голова.

— Господин Якимовский-Жуховец? Так, кажется? Обыск.

Хозяин был слишком хорошо знаком с «новым порядком», чтобы задавать излишние вопросы. Гадая, в чем он провинился перед столь почитаемой им властью, лавочник помогал сердитому представителю высшей расы перетряхивать сундуки и даже порывался вслед за ним простукивать собственные стены. Правда, несчастный Ферапонт все же немного удивился, когда «их фашистское благородие», не сделав и четверти работы, утомленно прилегло на его кровать и потребовало горячий завтрак Поразмыслив, коммерсант счел это за благоприятный признак и помчался жарить окуня. Действительно, отдохнув, поев и обнаружив у плиты стопку нот, служивших для растопки, немец промычал над ними до девяти утра, потом взглянул на часы, заторопился и ушел, бросив на прощанье загадочное: «Об обыске — молчать! Ждать вызова…»

Через полчаса Ленц был уже на «Зоннеаллее», у серой конструктивистской коробки бывшего Дома культуры железнодорожников, в котором теперь давал спектакли передвижной «Зольдатентеатр».

На широкой сцене шла подготовка к репетиции. Нескладный взъерошенный офицерик, должно быть, режиссер, визгливо кричал на нерасторопного осветителя: у того что-то не ладилось с подсветкой.

— Вам кого, зондерфюрер? — заметили в зале незнакомца.

— Позвольте представиться, я… — фамилию свою Ленц произнес весьма невнятно, но зато очень громко и важно объявил, что он архитектор по профессии и к тому же личный друг Шпеера [14] [14] Известный нацистский архитектор, назначенный Гитлером министром вооружения. . Увидел по пути любопытное здание и, знаете ли, не утерпел, зашел поглядеть внутренние линии. Особенно остроумно решена система опор, вы не находите, господа? Впрочем, не обращайте на меня внимания, господа, я тихонько. — И он с таким сосредоточенным интересом задрал голову к ничем не примечательному потолку, что его оставили в покое, а вскоре и вообще перестали замечать.

Походив несколько минут по залу и за кулисами, Ленц прошел в подсобные помещения и отыскал за одной из дверей осветительный щиток.

Оглянулся — все заняты своим делом, суматоха, рядом никого.

Рванул вниз рубильники Выскочил в коридор. Спрятался за стенд с фотографиями артистов.

— Опять что-то со светом! — раздался вопль режиссера. — Где электрик?