Сергей Руденко - Крылья Победы

Мы уже знали, что противник расположил перед нашим фронтом соединения и части двух флотов — 6-го и «Райх». Мы обнаружили базирование трех бомбардировочных эскадр, пяти эскадр ФВ-190. Кроме того, были выявлены группы ночных разведчиков и истребителей.

С началом подготовки заключительной операции фашисты перебросили еще 400 самолетов с Западного фронта. Так появилась здесь 4-я группа истребительной эскадры «Удет», которая до этого выполняла задачу противодействия англо-американской авиации. Из Норвегии была переброшена ночная штурмовая группа.

И к нам прибывали новые части. Командующий ВВС Красной Армии сообщил мне, что в 16-ю армию будет послан 6-й бомбардировочный корпус, вооруженный самолетами Ту-2, которым командовал генерал И. П. Скок, 1-й гвардейский истребительный корпус генерала Е. М. Белецкого, 188-я бомбардировочная дивизия Пе-2, возглавляемая полковником А.И.Пушкиным, 240-я истребительная дивизия Г. В. Зимина. В армии, таким образом, было 28 дивизий и 7 отдельных полков.

Всего в наших частях насчитывалось около 3500 самолетов. Как же неизмеримо выросли наши победные крылья! Достаточно вспомнить, что в начале 1942 года на калининском направлении в нашем распоряжении было всего 117 самолетов. Против нас в полосе 1-го Белорусского фронта гитлеровцы наскребли 1700 машин.

Подтянулись к исходным рубежам перед штурмом Берлина и наши соседи: справа — 4-я воздушная армия генерала К. А. Вершинина, насчитывавшая 1360 самолетов, слева — 2-я воздушная армия генерала С. А. Красовского, имевшая 2150 боевых машин. На тыловых аэродромах была сосредоточена 18-я армия главного маршала авиации А. Е. Голованова. В ее составе было 800 дальних бомбардировщиков. Около 300 машин имела оперативно подчиненная нам авиация Войска Польского.

Мы стремились не просто разгромить последний оплот фашистского люфтваффе, а сделать это с наименьшими потерями. Несмотря на наше превосходство в силах, воевать нужно не числом, а умением — на это были направлены помыслы всех — от летчика до командующего фронтом. В ходе подготовки к операции перед нами стояла главная задача — не допустить ударов по сосредоточениям наших войск.

Первое, что предложили некоторые командиры, — это нанести удар по аэродромам для ослабления противника. Но, всесторонне оценив воздушную обстановку, мы пришли к выводу, что это не самый лучший способ действий. Можно потерять больше, чем приобрести. Самолеты гитлеровцев рассредоточены, их аэродромы в большинстве своем хорошо прикрыты зенитными средствами и истребителями, пункты управления ПВО оснащены радиолокаторами. А мы всего этого лишены при полете над вражеской территорией. Из-за дальности не могли четко управлять боевыми действиями групп с земли, маневрировать силами и наращивать их, как противник у себя на территории. Все преимущества оказались бы на его стороне.

Было решено громить гитлеровцев в воздухе. Для этого требовалось организовать четкое взаимодействие истребителей с зенитной артиллерией на подступах к плацдармам. Важно было своевременно обнаруживать воздушного противника, наводить на него истребители и, если надо, нападать крупными силами. Таким путем мы рассчитывали надежно прикрыть наши ударные соединения, к каким бы ухищрениям враг ни прибегал. Командующий фронтом Г. К. Жуков поддержал такой замысел. Представитель Ставки А. А. Новиков также одобрил этот план.

К Берлинской операции мы готовились с особой тщательностью и ответственностью, хотя условия оказались для нас нелегкими. В боях за расширение плацдармов на западном берегу Одера, о которых я уже говорил, участвовали многие части. И естественно, времени на подготовку у них было очень немного. Подводили нас и аэродромы. Из-за весенней распутицы с некоторых из них трудно было вести боевую работу.

Пополнение воздушной армии новыми соединениями бомбардировщиков и истребителей затягивалось. А ведь по прибытии летчикам необходимо время для изучения обстановки, уяснения предстоящих задач, требовался известный срок и для подтягивания тылов после перебазирования.

Наступала весна, зазеленели берега Одера, к которому тогда были прикованы взоры людей всего мира. Да, здесь собиралась великая гроза, всесокрушающая и очистительная…

Замысел и план наступления на столицу гитлеровского рейха вырабатывались в марте в штабе фронта. В конце месяца Маршал Советского Союза Г. К. Жуков вылетел в Москву для доклада Верховному Главнокомандующему своих предложений. Он возвратился с директивой Ставки, в которой была сформулирована задача — в кратчайший срок разгромить главную группировку немцев, прикрывавшую Берлин с востока, овладеть столицей Германии и на одиннадцатый день операции выйти на Эльбу. Главный удар нанести с кюстринского плацдарма четырьмя общевойсковыми армиями (47-я, 3-я ударная, 5-я ударная, 8-я гвардейская), двумя гвардейскими танковыми армиями (1-я и 2-я), двумя танковыми корпусами (9-й и 11-й). При поддержке авиации они должны осуществить прорыв с плацдарма на Одере западнее Кюстрина. Ширина прорыва — 24, 3 километра. На правом крыле двум армиям (61-я и 1-я армия Войска Польского) предстояло форсировать Одер, на левом еще две (69-я и 33-я) со 2-м гвардейским кавалерийским корпусом переходили в наступление с плацдармов севернее и южнее Франкфурта.