Николай Камбулов: Обвал

— Железный прут при мне. После того как я вступил в отряд господина Стесиля, господин Теодор, я прутом теперь владею не хуже, чем улан тесаком! Жить-то надо. А без денег в наши дни быстро протянешь ноги, — ответил Нейман.

— Вот тебе две сотни, — отсчитал Теодор марки. — И будем бдить святое дело… Национал-социалистская партия рождается под нашей охраной… Мы ее стражи…

— А ты его знаешь? Видел?

— О Нейман, как же не знать Адольфа! Я видел его в военном госпитале. Он говорил больным: «Я возьмусь за них! Очищу Германию от негодных немцев, загоню социал-демократов в тюрьму, а юдов до единого уничтожу! И дам Германии жизненное пространство». О Нейман, он великий, он гений! И оберегать его жизнь — святое дело!

Дверь вновь отошла, из бара послышались выкрики:

— Хлеба!

— Мяса!

— Работы!

— На улицу! Вы полные хозяева! На улицу!

— Это Адольф! — взволнованно воскликнул Теодор и ударил в барабан. Дверь бирштубе распахнулась, люди хлынули на улицу. Теодор провозгласил, показывая на торговые ряды: — Там хлеб! Там масло! Вперед, новая Германия!

Построились в колонны, двинулись на магазины и лавчонки.

Конная полиция было преградила путь, но усатый полицейский в каске, с обнаженным тесаком, Роттенхаубер, ранее часто вступавший в потасовки с Гитлером и не раз сопровождавший его в тюрьму за нарушение порядка, вдруг заорал на своих же блюстителей порядка:

— Этих не трогать! Расступись!

До самой поздней ночи грабили магазины, жгли книги на кострах.

Теодор куда-то отлучался, вновь подбегал к Нейману, который не жег, не разбрасывал, а старательно упаковывал продукты и книги в большую коробку с мыслью сберечь для дома. Один хозяин магазина отважился пристыдить Неймана и нечаянно задел его локтем. Нейман спокойно, не торопясь отстегнул притороченный к поясному ремню железный прут, молча с широкого маха ударил хозяина по голове, и тот упал, обливаясь кровью. А сам Нейман, взвалив на спину поклажу, вышел, не оглядываясь.

— Иохим! Нейман! — подскочил к нему Теодор. — У меня есть автомобиль! Вот он, грузи! Ты для меня находка, Иохим!..

Было утро. Нейман готовил завтрак на газовой горелке в небольшой, тесной кухоньке. Готовил он медленно и молча покуривал сигарету.

Теодор, стоявший в дверях кухоньки, смотрел на него, как на какую-то очень ценную для него находку — по глазам было видно, что Теодор изучает Неймана, присматривается, оценивает.

— Иохим, ты не женат?

— Еще нет, но нашел девушку. Дело за деньгами… Будь они неладны! Я их люблю, обожаю, а они не даются! Одна надежда на твоего Адольфа.

— Ты хороший человек, я дам тебе работу. Вот мой берлинский адрес…

— А что за работа?

— В конторе… Дело идет к тому, что Адольф Гитлер свалит Вильгельма. И нужно будет кормить людей. Потребуется новая организация снабжения… Я тебя беру, Иохим, — объявил Теодор, садясь за стол по приглашению Неймана. — Ты будешь у меня личным секретарем.

Теодор уже собирался уходить, когда Нейман, долго думавший над ответом, сказал:

— Какой я секретарь?! — Кивнул на висевший у двери железный, со следами крови прут: — Вот мое теперешнее занятие, а не контора… Я, господин Теодор, не мыслю жизни в другой сфере. Да иной жизни мне и не нужно, коль на то пошло…

— О Иохим! Ты для меня свой человек! Жди письма из Берлина.

— Иохим! — Теодор ткнул стволом автомата под бок Нейману. — Поехали ко мне в штаб-квартиру. Я, кажется, немного проголодался, да и устал.

Капитан Нейман встряхнул головой, как бы освобождаясь от нахлынувших мыслей.

— О да! — воскликнул Нейман. — Конец дела, гуляй смело…

«Как я уже не раз повторял, Крым — непотопляемый авианосец между Балканами и Северным Кавказом: в чьих руках этот авианосец, тот и хозяин политического и военно-стратегического положения в странах Черноморского бассейна.

Приказываю:

— наступать в глубь Крыма и уже к 1 ноября овладеть Севастополем;

— вражеский гарнизон Одессы оставить в тылу наших войск и затем, после взятия Севастополя и Керчи, уничтожить.

Время — победа!»

«…В связи о угрозой потери и невозможностью одновременной обороны Одессы и Крыма эвакуировать Одессу морем в Севастополь…