Колберт сидит в Хамви, пытаясь дать рациональное объяснение событиям снаружи, которые явно вышли из-под его контроля: «Просто все находятся в напряжении. Какой-то морпех выстрелил, а все остальные последовали его примеру».
До того как этому событию будет дано полное объяснение — некоторые морпехи настаивают на том, что из дома стреляли, — Первый разведбатальон отправляют на несколько километров дальше по дороге, к черте другого города — Эль-Рифаи. Группа Колберта останавливается в тридцати метрах от внешней стены города. Ветра замерли, но пыль в воздухе настолько густая, что это напоминает сумерки в полдень. Рядом с машиной Колберта горит электрическая подстанция, добавляя в воздух собственный едкий дым. Из города стреляют, и группа Колберта отстреливается.
Но через несколько машин от нас назревает другой кризис. Человек-дуб, который час назад попытался выстрелить по дому, в котором, по убеждению Колберта, находились одни гражданские, совершает то, что, по мнению его людей, является еще более опасным промахом. Действуя в убеждении, что рядом — группа федаинов, Человек-дуб пытается вызвать артиллерийский удар по месту, практически вплотную примыкающему к позиции Браво. Несколько морпехов-срочников из роты Браво противостоят офицеру. Один называет Человека-дуба «тупым ублюдком» прямо в лицо.
Фик пытается вмешаться на стороне рядовых морпехов, и офицер угрожает ему дисциплинарными мерами. Артиллерийский удар так и не состоялся. Но инцидент усугубляет растущее напряжение между офицерами первого разведбатальона и рядовыми бойцами, которые начинают опасаться, что некоторые из их лидеров угрожающе некомпетентны.
После того как у стен Рифаи спускается ночь, еще один плохой день в Ираке заканчивается новым неожиданным поворотом: инцидентом в виде обстрела со стороны своих. Военный конвой США, продвигающийся по дороге в кромешной темноте, по ошибке открывает огонь по машинам первого разведбатальона. Из своего Хамви сержант Колберт видит «дружественные» красные трассирующие снаряды, летящие со стороны подъезжающего конвоя, и приказывает всем броситься на пол. Один снаряд прорезает заднюю часть Хамви — за сиденьем, где сидим мы с Тромбли.
Позже мы узнаем от Фика, что по нам стреляли хирурги-резервисты ВМС, которые собирались установить мобильный пункт для оказания помощи при ударных травмах дальше по дороге. «Это были чертовы доктора-извращенцы, которые втыкают куда попало», — говорит Фик своим людям.
Через полчаса после инцидента с огнем по своим позициям первому разведбатальону приказывают немедленно проехать сорок километров по проселочным дорогам до аэродрома Калъат-Сикар, глубоко в тылу врага. «Сдается, сегодня нам поспать не придется», — говорит Колберт.
На переезд уходит около трех часов. По пути бойцов информируют, что им нужно будет установить в поле наблюдательный пункт, чтобы подготовиться к парашютному десанту, который британские войска собираются осуществить на рассвете. Но с восходом солнца планы снова меняются. В 6:20, после того как морпехи проспали где-то полтора часа, Колберта будят с сообщением, что у его людей есть десять минут, чтобы перебазироваться на аэродром, в шести километрах отсюда, и начать его штурм.
В 6:28 группа Колберта в Хамви едет в колонне из тридцати других машин разведбатальона по дороге, которую они даже ни разу не видели на карте. По радио им передают, что впереди — танки врага.
«Всё и все на аэродроме нам враждебны», — говорит Колберт, передавая прямой приказ от своего командира.
Рядом со мной на заднем сиденье Тромбли говорит: «Я вижу бегущих людей».
«Они вооружены?» — спрашивает Колберт.
«Что-то есть», — говорит Тромбли.
Я выглядываю в окно Тромбли и вижу стадо верблюдов.
«Здесь все объявлено враждебным, — говорит Колберт. — Подрежь их».
Тромбли дает один или два залпа из своего пулемета SAW. «Круто — так стрелять по ублюдкам», — говорит он, позабавив сам себя.
Хамви залетает на аэродром и обнаруживает, что он заброшен — одни только взлетные полосы, изрытые воронками от снарядов. Тем не менее, морпехи опередили в этом деле британцев. Посадка отменяется.
«Джентльмены, мы только что захватили аэродром, — говорит Колберт. — Прямо таки в стиле ниндзя».
Через час морпехи разбили лагерь на краю аэродрома. Им говорят, что они останутся здесь как минимум на день. Этим утром сияет солнце, и в воздухе нет пыли. Впервые за неделю многие морпехи снимают ботинки и носки. Они развертывают камуфляжные сетки, чтобы создать тень для отдыха рядом с Хамви. Несколько морпехов-разведчиков подходят к Тромбли и подкалывают его насчет стрельбы по верблюдам.
Читать дальше