Анна Ермолаева - Пена 1

– А чего такого было, что сразу про Промысел можно подумать?– спросил, не утерпев, Ленька.

– Обыкновенное все. Бомба как-то прямо в окопчик рухнула. С меня размером, кило на сто. Как хряснет за спиной. Оборачиваюсь, а она всю траншею перегородила, растопырилась стабилизаторами. Мужики все от нее врассыпную,– Иван рассмеялся.– Саперы потом примчались, обезвредили. Очень на ней сидеть удобно потом было. Вроде лавочки пригодилась.

– Видать боеголовка бракованная оказалась или эти… антифашисты подпольные на заводе военном Рейху подгадили,– предположил Ленька.– Бывает.

– Я с сапером про это разговаривал, так он руками развел. Не сработал взрыватель от удара. Вроде как земля рыхлая, то се,– пожал плечами Иван.– А мы эту "рыхлую" задолбались ковырять лопатами, чисто гранит. Камень на камне, куда ни ткни. А эта чушка на шесть пудов в нее вгрызлась, как в пуховую подушку. Так она зараза рядом со мной полдня торчала потом, пока саперы заявились.

– Так разбежались же все, а вы что же?– не понял Ленька.

– А мне нельзя. Я вроде как при ней за часового остался,– улыбнулся Иван.– Погода опять же испортилась, дождь со снегом пошел и Люфтваффе угомонилось. А чушка эта теплая, ну я и подумал, что коль сразу от удара не сдетонировала, то чего ей опосля взрываться в неподвижности. Плащ-палатку накинул поверху, привалился и спину прогрел. Холодрыга же начиналась, а блиндажики еще отрыть не успели. Зуб на зуб не попадал. Только пригрелся, саперы приперлись.

– Ну, ты дядь Вань… Слов нет, как умеешь загибать,– восхитился Ленька.

– А че мне загибать?– насупился Иван.– Ты, племянничек, руками своими перебинтованными размахивай не так шустро, поаккуратнее. Два раза уже по ноге приложился чувствительно. Я хоть и похвастался, что хорошо их подбинтовали, но кулачищи у тебя все равно куда как ядреней против этих шин.

– Ох, извини, дядь Вань,– покраснел Ленька и отодвинулся слегка ко краю полки.

– Да сиди, только за руками следи. Машешь ровно крыльями,– остановил его за локоть Иван.

Отто Киттель – обер-лейтенант Люфтваффе из знаменитой авиа-эскадры "Мельдерс", внес достойный вклад в историю своего подразделения, записав 4-х тысячный самолет противника на его счет в этой войне. И таким образом став известным летчиком. "Экспертом" в Третьем Рейхе.

Лично сам Фюрер вручил ему Рыцарский крест с дубовыми листьями и с бриллиантами в октябре 1943-го и юбилейное число, надо думать, сыграло в этом немаловажную роль. Хотя на тот период, в начале 1943-го личных побед у Отто было всего 59-ть.

Впрочем, в начале войны с СССР летчики Люфтваффе получали кресты Рыцарские и вовсе всего за двадцать побед, но затем количество стали увеличивать бюрократы ведомства Геринга в связи с тем, что количество сбитых русских самолетов, доказанных несомненно, зашкаливало за все разумные пределы. Двадцать побед летчик асс мог одержать за неделю боевой работы. И награда девальвировалась, а этого допустить ведомство никак не могло. Поэтому планку приподняло.

Теперь требовалось не менее 50-ти побед, чтобы нацепить на мундир крест. Отто повезло еще и погоны фельдфебельские на лейтенантские поменять. Генерал-инспектор Вернер Мёльдерс – "Папаша" – человек-легенда, первым в Люфтваффе одержавший сотню воздушных побед и в честь которого названа была эскадрилья, мог бы гордиться и позавидовать Отто Киттелю, если бы не погиб в авиакатастрофе в ноябре 1941-го.

Получив новенькие погоны лейтенанта и крест свой первый, Отто как с цепи сорвался и к весне 1943-го года уже догнал легендарного комэска по числу сбитых самолетов противника. Пересев с Мессера на Фокке-Вулф-190А-5 он вылетал на "свободную охоту", совершая до пяти вылетов в сутки и одних только "мебельный фургонов" – Mebelwagen– русских бомбардировщиков, уничтожил до 50-ти машин.

Free Jagd – свободную охоту Отто обожал и его Rotte – пару, с удовольствием пиарили средства массовой информации. Эксперт – это ас из асов. Впрочем, в Люфтваффе летчики такого звания как асс неформального и не знали. Стать Экспертом – вот мечта любого летчика, а для этого нужно одержать как минимум сотню побед в воздушных поединках. "Счастливчик" Отто к октябрю 1943-го уже имел на хвосте своего фоккера 150-ть пометок о победах и крест Фюрер повесил ему лично на грудь вполне заслуженный.

Но не всегда везло и "Счастливчику", бывали и у него черные полосы, ширины такой, что впору впасть в уныние. Однако Отто обладал тем самым "нордическим, стойким характером", человеком был серьезным, спокойным и, пожалуй, даже медлительным, поэтому черные полосы переносил соответственно.