Владимир Малыхин - Наследник

подтвердить показания врача Этингера, что она и сделала, заявив, что при лечении А.А.Жданова,

несмотря на ее диагноз — инфаркт, профессор Вовси и другие участники заговора врачей настояли на

другом диагнозе (стенокардия), что по ее словам и послужило причиной рокового исхода. Сделав

такое публичное заявление, она заклеймила позором "врачей-убийц" и потребовала для них суровой

кары.

* * *

13 января 1953 года в газетах было опубликовано сообщение ТАСС, в котором, в частности,

говорилось: "Некоторое время тому назад органами государственной безопасности была раскрыта

террористическая группа врачей, ставивших своей целью, путем вредительского лечения, сократить

жизнь активным деятелям Советского Союза... Установлено, что все эти врачи-убийцы, ставшие

извергами человеческого рода, растоптавшие священное знамя науки и осквернившие честь деятелей

науки, — состояли в наемных агентах иностранной разведки...".

* * *

20 января того же года Указом Верховного Совета СССР за помощь в разоблачении "врачей-убийц"

Л.Тимашук была награждена орденом Ленина... В газетах и других средствах массовой информации

ее величали великой дочерью русского народа, а кое-кто даже сравнили ее с Жанной д'Арк.

* * *

Январской ночью пятьдесят второго года в прихожей Дружининых раздался звонок. Маша открыла

дверь и увидела огромные испуганные, наполненные слезами глаза знакомого врача заводской

поликлиники Баллы Григорьевны Магницкой.

— Можно к Вам? — тихо спросила она — я Вас не разбудила?

— Что случилось, Балла Григорьевна? — испуганно спросила Маша. — Проходите, раздевайтесь.

Заплаканная женщина, глядя перед собой полубезумными глазами, стянула рукой с головы теплый

платок и волоча его по полу прихожей, направилась в комнаты. Маша и Виктор усадили ее на диван и

сели рядом.

— Я пойду поставлю чайник, — проговорила Маша, с испугом глядя на Баллу Григорьевну.

Та безнадежно махнула рукой:

— Не надо чая, Машенька, мне сейчас впору выпить не чай, а... яд...

— Да что же случилось?! — воскликнул Виктор. — Почему Вы в таком ужасном состоянии?!

Она зарыдала и сквозь рыдания шептала:

— Вчера...и сегодня... ко мне не пришел... ни один больной. Ни один... А вечером мне подбросили

записку, в которой грозят. . расправой. Господи, за что все это? За что?

Она закрыла лицо ладонями и некоторое время молчала, плечи ее вздрагивали. Виктор и Маша,

пораженные ее рассказом, были растеряны и не знали, что предпринять. Наконец Маша очнулась,

вышла в другую комнату и принесла валерьяновые капли.

— Выпей, Бэллочка, — сказала она.

Балла Григорьевна, не отвечая Маше, проговорила:

— За что мне такие страдания? Я ведь была на фронте.... спасала несчастных раненых, как родных

детей... Какая дикая несправедливость.

Маша и Виктор успокаивали ее, как могли, а на ночь оставили у себя.

* * *

Виктор и Маша всю ночь не могли заснуть.

— Как ей помочь? — спрашивала Маша Виктора. — Все, что она рассказала, не умещается у меня

в голове. Это какой-то кошмар. За каких-то преступников должны отвечать честные люди. Почему в

эту историю не вмешивается товарищ Сталин?! Ведь одного его слова было бы достаточно, чтобы

прекратить избиение целой нации. Ну если кто-то виноват — судите их, причем здесь миллионы

других? Ведь у нас не может быть без вины виноватых. Что будем делать, Витя? Как ей помочь?

Виктор ей не ответил, он думал сейчас о другом. Ему вспомнился тридцать седьмой год, когда

арестовывали не только родственников "врагов народа", но даже их знакомых и сослуживцев...

"Что же происходит теперь? Неужели то же самое, только теперь по-новому признаку —

национальному? Но если это так, то ведь без Сталина этого никто бы не осмелился сделать. Ох,

Сталин, Сталин... Как же я тебя любил... Как же верил! Неужели ты обманул все мои надежды?! Но

ведь и отец тоже ему верил! И дядя Ян и тысячи других. Говорят, что когда расстреливали Якира, он

воскликнул: Да здравствует, товарищ Сталин! Неужели все это было блефом, обманом?" — Виктор

встал с постели, подошел к буфету, налил себе рюмку водки. Сел на постель к Маше и сказал:

— Ты о чем-то меня спросила?

— Я спросила, как помочь Балле, но зачем ты выпил?

— Тошно, Маша, очень поганно на душе. А как помочь, давай подумаем...

* * *

Утром он попросил зайти к себе секретаря партбюро и председателя месткома цеха.

— У меня к Вам, друзья, разговор, — как говорится, не для печати, — начал Виктор — разговор по