Александр Мамалуй - Военный дневник (2014—2015)

У подножия высоты была посадка. Когда мы уезжали, вместо посадки — развороченная земля да пеньки кое-где торчат…

Ну, а в перерывах между артналетами, за забором скапливалась сепарская пехота и закидывала нас из подствольников.

Забор — весь в дырах и проломах, большой пролом был напротив высотки, сепары туда выскакивали, обстреливали нас — и назад. С такой их тактикой мы еще на метеостанции детально познакомились, там они так же, вдоль забора действовали.

Конечно, мы в долгу не оставались — тоже по ним валили крепко.

Я артиллерию корректировал, наводил минометчиков и «Грады». Пару раз мины за забор к ним очень неплохо легли! А когда со Спартака по нам били, там же я не вижу вспышку выстрела, далеко… Но звук слышу! Так я считал секунды — сколько проходит от выстрела до разрыва, и эти данные передавал арте нашей, Метеору. Вроде помогало…

Мотострелков через сутки поменяли их же ребята, тоже из шестой роты.

А так что сказать о высотке?

Валево постоянное.

В основном, «Грады», мины 120 и 82 миллиметра. Танчик сепарский на взлетку выкатывался несколько раз — бил прямо в бугор. Присел ты, такой, в окопе, танк врежет, грязь волной тебя накроет — сидишь, отплевываешься.

Чайку мы с Женькой заварили (горелки были у нас), только собрались пить, взрыв — и уже грязь в кружке плавает. Выловишь ее, и пьешь, а что делать? Чистый Сталинград…

Панда и Влад привезли группу Вани Лесика с высотки у аэропорта

Кстати, насчет чая: вода в бутылях мерзлая — лед, прям, как на Метео. Но там её хотя бы можно было в комнате частично растопить, у печки. Здесь — ножом в чашку льда наколешь, и кипятишь…

Не спали ни часу. Мокрые насквозь — и одежда и ноги…

Ну, из ПТРК «Фагот» я там стрелять научился, раньше не умел. Все хотел танк прищучить, да только ракеты у нас старые! Три я выпустил — одна только нормально полетела. Не попал…

Днем 7 февраля пришла «бэха», привезла еще пехоту. Мы получили приказ сворачиваться и идти на этой «бэхе» домой. Доехали до Водяного, а там нас на машине встретили Панда и Пельш.

Опознан боец моего взвода Витя Цыбенко. Погиб под Иловайском. Повреждения — взрывные…

Своей семьи у Вити не было, одна старенькая мама…

Хоронить будут в Днепропетровске. Мне не удастся поехать, но пацаны сделают все, как надо.

Отличный был стрелок. Надеюсь, успел перед смертью увидеть, как они падают под его пулями.

Вечная память…

Ехали по ночной дороге. Шли без фар: светомаскировка.

Зарево над Авдеевским химзаводом, вспышки разрывов над Песками…

Вялотекущий обстрел.

На повороте чуть не врезались в табунок перепуганных лошадей. Каким-то шестым чувством Ваня-лейтенант, сидевший за рулем, врубил фары, вытормозился.

Пять рыжих, две серых в яблоках…

Откуда они тут? Куда бежали?

Говорят, в Ласточкином был конезавод.

Теперь, наверное, уже нет…

Сегодня ровно семь месяцев моей войне. С отпусками, но без ротаций.

Сепары только что «поздравили», закинули во двор нашего домика в Тоненьком стодвадцаточку.

Илья Богданов и его правосеки теперь обитают в подвале дома напротив нашего. К ним даже ушел жить наш кот, Василий Антонович, названный в честь незабвенного, ныне пребывающего на заслуженном отдыхе командира 2-й БТГР гвардии подполковника Медведюка!

Мы с Ильей одновременно вылезли поутру из берлог, посмотреть — что это такое с утра пораньше к нам прилетело?

Как и все семь месяцев до этого — промах, гниды!

Хреново воюете — лучше, лучше воевать надо!

Ну что: 7 месяцев на передке — не баран чихнул. Праздник своего рода. Не у всех получилось столько прожить.

Играем дальше…

Перемирие…

Я видел много перемирий. Точнее — все, что были за время так называемой АТО.

И проходили они одинаково — сепары наращивали военный потенциал, мы занимались неизвестно чем.

Ну, наверное, мы укрепляли Нацгвардию новейшими образцами вооружения и техники, это да, это делалось и делается. Вот только фронт держит в основном армия, а где у нас та техника? Все эти «дозоры», «спартаны», «кугуары», винтовки калибра 12,7 мм и прочие вкусности?