Александр Мамалуй - Военный дневник (2014—2015)

Спроси у кого-то из мобилизованных: ты хоть раз знамя части видел? Уверен, подавляющее большинство ответит отрицательно.

Сепарское радио и телевидение день и ночь крутит старые военные песни и фильмы — они шикарно разыграли карту «война с фашистами».

За это им, конечно, 5 баллов.

Хитро.

Потому что у каждого из нас с детства в спинном хребте сидит: в войне с фашистами потери всегда тяжелы. В войне с фашистами не считаются с лишениями. Война с фашистами — война ТОТАЛЬНАЯ. А потому винтовку в руки — и в цепь…

У нас же в этом отношении… АТО, мать его.

Типа, против террористов воюем.

Что ж за террористы такие — с бронетехникой, ствольной и реактивной артиллерией? Что это за террористы, с которыми и переговоры ведутся и обмены пленными проводятся?!

А вот, кстати, вопрос: у сепаров понапридумано уже песен про войну, про их Гавнороссию — пусть песни эти, что называется, «не фонтан», но они есть! Они уже «этой войны», их крутят по Сепар-FM постоянно!

Где наши песни?! Не надо про «Повертайся живим» и прочие молитвы. Где песни и стихи, поднимающие боевой дух?! Какого хрена этим никто «наверху» не занимается?!

Сейчас февраль. К февралю 1942 года уже была поднята из небытия «Вставай, страна огромная!», написаны «Землянка», «Жди меня — и я вернусь», через пару месяцев появится симоновское «Убей немца!».

Где у нас это все?! Или мы настолько круто замотивированны, по сравнению с бойцами 1941 года, что нам это не нужно?! Нам только тепловизор получше купи, штаны потеплее выдай — и все в ажуре?

Ага, конечно, тот случай. То-то у нас отказников столько…

Вот, кстати, к вопросу о мотивации.

Не, я, конечно, понимаю, что живым жаба давит, и все такое.

Но хотя бы, б…ь, посмертно!

Полноценная война идет с июня. Где у нас хоть один Герой Украины из солдатского, сержантского, старшинского состава?!

Неужели ни одного нет достойного, хотя бы среди павших?

Или у нас героизм — вещь офицерская, а солдат — «серая скотинка»?

Нельзя так, люди. Война — дело серьезное.

И мотивация к тому, чтобы человек жизнью своей рисковал, должна быть серьезной. Продуманной. Комплексной.

Мелочей тут нет и быть не может — всё важно.

Ведь даже и придумывать ничего не надо нового — давно за вас придумано, отработано столетиями!

А мы иногда воюем так, как будто это первая война в человеческой истории.

Ладно, все у нас в порядке — спасибо зарядке…

Сегодня Ваня Лесик и трое наших снайперов ушли на высотку, что возле Донецкого аэропорта. Макс «Казак» Приступа до осени воевал вместе с замполитом роты на 3-й БТГР. После этого был в Черкасском. Сегодня прибыл в Тоненькое — и сразу в звездорез…

На высотку у Донецкого аэропорта мы приехали глубокой ночью. Я — старший группы, со мною Женька Позитивчик, Казак Приступа и Игорь Борода (он же Абдулла, он же Абдулло-Рахмон, он же Игорэлло, он же Коваленко).

Задача: усиление позиции, отражение атак, корректировка артиллерии. У меня и у Позитива — АК с подствольными гранатометами, у Казака и Бороды — СВД. Еще я планшет с собой взял, чтобы арту наводить.

Прибыли на место. Там, на гребне, какая-то пехота кучковалась, наша, из 93-й. Человек 10 их было, и еще 4 правосека.

Укреплений на гребне никаких. Выяснилось, что их, типа, совсем недавно сбили с укрепленных позиций у подножия холма и они драпанули наверх.

Ладно, пытаюсь найти старшего пехоты. Приходит один, не буду позывной называть. Говорю — доложи, мол, обстановку. Он мне: ты старший новой группы? Отпусти нас отсюда!

Я охренел!

— У вас есть свой командир? К нему и обращайтесь!

— Ну, отпусти, пожалей пацанов, мы два дня не спали — не ели, нам холодно! Доложи по рации, что ты принял высоту!

— Ты е…лся?! Как это — «принял высоту»?! Вчетвером? Совсем дупля не отбиваешь?

Короче, ныли они, ныли, звонили своим командирам. Некоторые решили идти пешком — и пошли. Остальные сели ждать транспорт.

Наконец пришли две «бэхи», привезли им на замену 12 человек из нашей 6-й роты. Те попрыгали на броню и умотали.

Вещи свои они побросали все на позициях у подножия. Я потом туда много раз спускался — спальники брал, еще там всякого: холодно же!

Хорошенько зарылись в землю. Как раз потепление было, дождь моросит, грязь непролазная. Ночами, конечно, подмораживало…

Высотка находилась у самого аэропорта: 200 метров до забора. Мы пробыли там около двух суток, но нам хватило. Все это время артиллерия била по высоте с о-о-чень редкими перерывами.