Сергей Ченнык - Последний штурм — Севастополь

Когда мы проводим аналогию с роковым приказом лорда Раглана командиру бригады легкой кавалерии лорду Кардигану и командиру кавалерийской дивизии Лукану при Балаклаве в октябре 1854 г., нужно видеть существенную разницу — в отличие от капитана Нолана — русский офицер остался жив. Имя его известно и он сам был не против пояснения сути события. {277} 277 Красовский И. Из воспоминаний о войне 1853–1856 годов. Дело на Чёрной речке 4 Августа 1855 года и князь Михаил Дмитриевич Горчаков//Русский архив. Кн. 2. Вып. 7. СПб., 1874 г. С. 207–222 Тем более, что в данном случае затрагивался вопрос его чести. А его, как человека достаточно молодого и амбициозного, это не могло оставить равнодушным. В будущем он неоднократно попытается выступить с попытками обелить роль Горчакова в поражении, но встретит уничижительную критику со стороны участников сражения. {278} 278 Васильчиков А.И. Князь Михаил Дмитриевич Горчаков. Заметки в ответ моим возражениям//Русская старина, Том. XXX, СПб., 1881 г., С. 123 Это — адъютант главнокомандующего, поручик Иван Иванович Красовский, управляющий походной канцелярией и адъютант князя Горчакова, впоследствии адъютант Варшавского генерал-губернатора.

Сразу же оговорюсь: несмотря на то, что свидетелей происшедшего много, мнения и показания каждого из них существенно разнятся, иногда становясь диаметрально противоположными. Конечный результат тоже известен — проигранное сражение. Поэтому читателю будет полезным услышать их и попытаться самому сделать собственные выводы. Один из них бесспорен — приказы командующего, как и всё управление войсками, отличала расплывчатость и очень общий характер. И не только на Черной речке… Тотлебен отмечает, что мнения участников в некоторых случаях «… идут вразрез с содержанием официальных документов». {279} 279 Описание обороны города Севастополя, под рук. Генерал-адъютанта Тотлебена, Ч.2, СПб., 1871 г., С. 277

Но и об этом позже. Пока же, спустившись с Мекензиевых высот, Горчаков с рассветом вместе со своим штабом прибыл к новому редуту. Было примерно 4 часа утра, еще не рассвело. Его глазам предстала картина выдвижения масс войск на свои места согласно предписанной им диспозиции. Но, по известным причинам, ни один из командующих фланговыми отрядами к этому времени не успел собрать все свои силы. Раздраженный непредвиденной затяжкой князь, «… подозвав к себе состоявшего в его свите поручика Красовского, сказал ему: «Поезжайте к генералам Липранди и Реаду и спросите у них, что они стоят? Пора начинать». {280} 280 Богданович М.И. Восточная война (1853–1856 гг.). Том 4. СПб., 1877 г. (http://adjudant.m/crimea/bcfldan35.htm)

Предоставим слово самому Красовскому. Как у любого нормального, дорожащего своей честью офицера, у него не было никакого желания стать непосредственным виновником бездарно проигранного сражения. Тем более, получать в дальнейшем обвинения в глупости, граничащей с преступлением. По его словам, ситуация разворачивалась изначально в соответствии с диспозицией.

Адъютант первым прибыл к Липранди, однако к этому времени войска последнего уже «…были совершенно готовы начинать движение и тотчас отправились к Телеграфной горе, на позицию, с которой предполагалось открыть артиллерийский огонь». {281} 281 Описание обороны города Севастополя, под рук. Генерал-адъютанта Тотлебена, Ч.2, СПб., 1871 г., С. 272

Получив от Липранди утвердительный ответ: «Сейчас отправлюсь», Красовский убыл во второй главный отряд к корпусному командиру. {282} 282 Красовский И. Из воспоминаний о войне 1853–1856 годов. Дело на Чёрной речке 4 Августа 1855 года и князь Михаил Дмитриевич Горчаков//Русский архив. Кн. 2. Вып. 7. СПб., 1874 г. С. 207–222 Уже отъезжая, он, оглянувшись, увидел, что войска отряда Липранди двигались к Телеграфной горе.

В отличие от левофлангового отряда, Реад к этому времени еще не вывел свои войска на исходную позицию, и тем более, они не образовали боевого порядка. Сам командир корпуса с чинами своего штаба выехал перед казачьей цепью и с этого места в подзорную трубу осматривал позиции неприятеля. За этим делом адъютант застал его. «Отряд Реада стоял еще на ночной позиции; сам он, с частью своего штаба, выехав вперед казачей цепи (тогда еще неубранной), осматривал в трубу позицию неприятеля, расположенного на Федюхиных горах. Подъехав к нему, я передал приказание главнокомандующего и уже было отдалился на несколько шагов, как он снова назвал меня по имени и спросил: «Однако, что же это значит “начинать”? Ведь не атаковать же?».