Сергей Ченнык - Последний штурм — Севастополь

Свои выводы генерал делал не просто на основании собственных домыслов. Он делал выводы и прогнозировал развитие ситуации вокруг крепости прежде всего из того, что все предыдущие предпринятые попытки русской армии деблокировать Севастополь закончились провалом. Вполне вероятно, что именно после этих бесплодных усилий, адмирал Нахимов «…по мнению многих участников героической обороны, считал себя виновным в катастрофическом положении Черноморского флота и его базы». {129} 129 Кириллов П. Синоп: победа и поражение. Хроника боевых действий Черноморского флота в Крымской войне 1853–1856 гг.// ФлотоМастер, №2, 1999 г., С. 14

Таким образом, двигала Остен-Сакеном не забота о собственной репутации и беспокойство о судьбе его генеральских эполет, а трезвая оценка обстановки. Как показал дальнейший ход событий — он оказался полностью прав. Влиятельные сторонники Горчакова, уже после проигранного сражения, попытались сделать Сакена едва ли не одним из виновников катастрофы. Например, князь Барятинскй, всячески угождая именитому патрону, утверждал, что основным виновником является не Горчаков, который, по его словам, «…не хотел дать» {130} 130 Военный совет при обороне Севастополя 29 июля 1855 года. (Возражение на статью кн. Ан. Барятинского)//Русская старина, Том. VIII, СПб., 1873 г., С. 330 сражение, а другие люди. По словам князя Одоевского «…князь Анатолий Барятинский весьма защищает Горчакова; он видел диспозицию сражения, которого тот, впрочем, не хотел дать, но уступил лишь настоянию Вревского и Сакена, который уверял, что Севастопольский гарнизон скучает, что необходимы диверсии». {131} 131 Военный совет при обороне Севастополя 29 июля 1855 года. (Возражение на статью кн. Ан. Барятинского)//Русская старина, Том. VIII, СПб., 1873 г., С. 330 Признаем, подобное обвинение не имеет под собой никакого основания и не выдерживает никакой критики. Понятно, на погибшего Вревского можно списать многое, но обвинять Сакена — бессмысленно.

В противоположность Сакену, находясь под постоянным давлением Петербурга, Горчаков понимал, что дальнейшее пассивное ведение боевых действий может обернуться для него императорским неблаговолением и крахом карьеры. Такая перспектива его, естественно, не устраивала. Постепенно, но все более и более уверенно, он склонялся к необходимости предпринять что-либо хоть и бесполезное, но решительное и, самое главное, не идущее вразрез с императорским пожеланием.

Осознавая всю тяжесть и опасность дальнейшего затягивания ситуации, князь решается на наступление. Крымская кампания чрезвычайно богата интригами, особенно когда требовалось назначить виновных или свести личную ответственность к менее опасной коллегиальной.

Сражение на Черной речке не исключение. Чтобы переложить на всех груз ответственности князь, понимая всю рискованность предприятия, собирает военный совет, который состоялся 29 июля 1855 г. на квартире начальника гарнизона генерала Остен-Сакена в 10 часов утра. Горчаков, не решаясь в одиночку принять решение о начале наступления, считает нужным подстраховать себя на случай неудачи. Это было возможно с помощью коллегиального согласования плана действий.

Основными действующими лицами стали присутствовавшие на совете: генерал Остен-Сакен (командующий 4-м пехотным корпусом), начальник штаба гарнизона генерал князь Васильчиков, полковник Козлянинов (начальник штаба 4-го корпуса), командированный императором в Крым генерал-адъютант барон Вревский (без права голоса), генералы Коцебу (начальник штаба Горчакова), Сержпутовский (начальник артиллерии), Бухмайер (начальник инженеров), Бутурлин (генерал-квартирмейстер), Ушаков (дежурный генерал штаба), Затлер (генерал-интендант), Крыжановский (офицер штаба артиллерии), Липранди (командующий 6-м пехотным корпусом), Хрулев и Семякин (начальники оборонительных линий), полковники Исаков и Козлянинов (офицеры штаба) и несколько других офицеров различных служб штаба. {132} 132 История обороны Севастополя. Записки генерал-адъютанта Хрущова. СПб., 1888 г. С. 119–120 Остальным генералам было предложено подать свои мнения в письменном виде. Таковыми были генералы Реад (командующий 3-м пехотным корпусом) и Веймарн (начальник штаба 3-го пехотного корпуса).