Дмитрий Ли - Журавли покидают гнезда

— Что же ты уронил его? — спросил он, поднимая с пола топор. — Ты боялся промахнуться? Наверное, при свете это удобней сделать? Возьми. И держи его крепко. И больше ненависти во время удара…

— Нет, нет, — забормотал Юсэк, ошалело глядя на протянутый тесак, словно на нем уже были следы крови.

— Уж коль смог поднять, сможешь и ударить им, — сказал Хагу. — Теперь я уверен в этом.

— Чему вы радуетесь? — Юсэк все еще дрожал от волнения. — Ведь я покушался на вашу жизнь. Я мог убить вас…

— Я очень хотел, чтобы ты выпустил пух из подушки! — воскликнул Хагу. — Я ждал, я жаждал увидеть твое перерождение!

— Вы все время следили за мной? И молчали? Неужели не было страшно?

— Я боялся, что ты не войдешь в мою комнату. А когда вошел, готов был кинуться к тебе и обнять! Да, да, — обнять! Может быть, ты теперь поймешь, почему мой меч сечет голову? И что не так уж трудно лишить человека жизни? Ты пытался убить меня. Об этом мечтает и Синдо. В этом жестоком мире нельзя иначе. Каждый желает подчинить себе другого. Но побеждают только сильные. Ты хотел обрести силу, но выронил топор и стал бессильным, как и прежде.

— Но я чувствую, вы снова мне простили, — сказал Юсэк. — Не потому ли, что я был добр к вам? А если так, то, наверное, и в доброте кроется сила.

Отбросив тесак в угол, Хагу покосился на Юсэка:

— Я уже понял, что ты носишь в душе злые помыслы, раскаявшись в своей доброте. И почему ты решил, что я тебя помиловал? Прощу, когда уверюсь, что ты и впредь будешь заносить топор, но не на меня, а на моих врагов.

— Я не пойду к атаману, — сказал Юсэк твердо, — Не для того я пришел в Россию, чтобы стравливать русских с корейцами, и не такая помощь нам нужна от русских.

— Что же ты ждешь от них? — взорвался Хагу. — Кому ты нужен, если не был нужен своей родине?

— Видимо, вы правы, — ответил Юсэк, — рикша в Корее никому не нужен, потому и пришел в Россию. Может, здесь пригожусь. Меня радует отношение русских к корейцам. Это уже хорошо. А еще я слышал от дяди Ира, что теперь, после революции, мы имеем право получать наделы земли наравне с русскими.

— А знаешь ли ты, чью землю они так щедро раздаривают? — перебил Хагу. — Они разграбили ее у таких, как я. И уж если честно сказать — не за хутор свой пекусь. Поеду к родителям — проживу. Хочу отнять у этих скотов все до щепки, до нитки, до крошки! И пустить их по миру такими же, какими они пришли в Россию. Не уймусь, пока не добьюсь своего! Пусть ни мне, ни им!

— Но ведь эта земля не ваша, — сказал Юсэк. — Она принадлежит русским. Да, вы распахивали ее, но вы это делали для себя, на вас батрачили ваши же земляки. Вы богатели, а что сделали для России? Ждете прихода японцев, которые вторглись сюда, как и в нашу Корею. Нет, вы не заслужили права распоряжаться этой землей…

— Ах, вот как ты заговорил! Легко твои дружки впрягли тебя в свою упряжку! Крепко, видать, вдолбили в твою башку всякой дури!

— Никто мне ничего не вдалбливал, — возразил Юсэк. — Сам вижу, что к чему.

— А если так, — пуще прежнего вспыхнул Хагу, — придется тебя остудить. Хватит с тобой возиться! Сейчас же ты пойдешь к своему дружку.

Такой исход не был для Юсэка неожиданным, он знал, на что шел, поэтому послушно последовал за Хагу.

Уже светало.

Где-то топили, и дым доносил запах смолы. На безлюдном дворе им повстречалась Христина с ведром. Поравнявшись, она остановилась, ничего не подозревая.

— Куда это вы в такую рань поднялись?

— Тесно нам стало под одной крышей, вот и переселяю, — сказал Хагу.

И по злобному взгляду, который он метнул на Юсэка, женщина сразу все поняла.

— Чем же он разгневал нашего хозяина? — она с испугом посмотрела на Хагу. — Вы были так дружны. И парнишка вроде услужливый…

— Будет болтать, — оборвал ее Хагу. — Займись делом. И не вздумай этих собачьих сынков кормить. Погляжу, о чем он теперь рассуждать станет. — Хагу толкнул Юсэка в спину: — Идем, тебе сейчас очень обрадуются.

Юсэк поклонился женщине и направился к сараю.

Привычно откинув засов, Хагу отворил дверь, положив руку на худую и сутулую спину Юсэка:

— Вот как оно, братишка, бывает в жизни. Еще недавно я тащил тебя через тайгу и боялся, что ты не выживешь. Теперь боюсь, что ты живой, и прячу тебя под замок. Еще недавно ты уберег меня от смерти, а сегодня хотел убить. Вот об этом ты и подумай, отчего так случается. А когда поймешь — позови.

Дверь за Юсэком затворилась.

Сидя на половике, Эсуги чистила картошку, когда в окне показалось чумазое лицо Игната, а вскоре и он сам. Оглядев комнату и, убедившись, что никого, кроме Эсуги, нет, он махнул ей рукой и тут же исчез. Эсуги выбежала на улицу. Игнат сразу же вынырнул из-за плетня и, не думая о конспирации, громко сообщил о встрече с Юсэком. Замерев от неожиданности, Эсуги только глядела на Игната, желая еще что-нибудь услышать о Юсэке.