Владимир Андриенко - Дрозды - Лейб-гвардии поручик

– Имеете опыт штабной работы? – спросил Туркул.

– Служил в должности начальника штаба 52-й пехотной дивизии в 26-м корпусе генерала Дробышева.

***

Туркул доложил о состоянии бронепоезда. Его люди уже закрашивали звезды на корпусе.

– Он готов вступить в бой?

– Хоть сейчас, господин полковник. Но экипаж еще не в полном составе. Нужно думать, кого оставить из старого состава, а кого стоит заменить.

– Капитана Нилова начальником! Я принял решение! А на бронеавтомобиль «Верный» можно назначить поручика Бочковского. Проверим его в бою. А что у вас, полковник?

Жебрак-Русанович ответил:

– Основные силы красной гвардии отошли на Левый берег Дона. А у Новочеркасска у них свежие силы и еще один бронепоезд.

– Будут контратаковать! – сказал Дроздовский. – Я бы на их месте контратаковал.

– Теперь они имеют сведения о нашей численности, – сказал подполковник Туркул. – Они знают, что нас не так много и потому попытаются отбить Ростов.

– Как много у нас пленных? – спросил Дроздовский.

– Здесь? Тех, кто сдался сам? Около 300 человек, – ответил Жебрак-Русанович.

– Я стану с ними говорить.

– Говорить?

– Приготовьте их, подполковник. Из них мы сформируем подразделение для офицерского пехотного полка.

– Но там не офицеры.

– И что? Разве это имеет значение? Я хочу с ними говорить. Посмотрю что это за люди, полковник…

Ростов.

Офицерский отряд.

День, 5 мая 1918 года.

Бывшие узники тюрьмы, приговоренные к расстрелу, ныне поменялись местами с теми, кто всего день тому назад решал их судьбы. Теперь они охотились на бывших членов ВРК и сотрудников ЧК.

Офицеры направились к зданиям женской гимназии и реального училища. По сведениям бдительных граждан там скрывались не успевшие сбежать из Ростова большевики.

Поручик Штерн из лейб-гвардии Кексгольмского полка, горел желанием найти хоть одного представителя большевистского ревкома.

– Я, господа, только теперь понял, что такое большевики.

– Вы это поняли сидя в тюрьме, поручик? – спросил Лабунский.

– Человеческая жизнь для них ничего не стоит. И бороться с ним нужно их же методами.

– Это какими?

– Беспощадный террор. Здесь, господа, не до сантиментов! Или мы их, или они нас. Вот так!

– Но если мы кого-то поймаем, то нужно помнить о приказе штаб-ротмистра. Нам не разрешено решать их судьбу.

– Я не забыл о приказе, – ответил Штерн.

– А вы готовы стрелять, поручик? – спросил Лабунский. – Не на фронте в бою в солдата вражеской армии. А вот так, поставить к стенке женщин и стариков, и стрелять?

–Что за пример, корнет? Почему же сразу в женщин?

–Но среди их комиссаров много женщин.

–Аня в кожаных штанах разве женщина? – спросил поручик.

–Женщина, – ответил Лабунский. – И красивая при том. Ей в кино сниматься, а не с наганом ходить.

–Но она ходит именно с наганом, корнет. И на приговорах русским офицерам стоит и её подпись.

Бывший жандармский офицер ротмистр Вольский остановил отряд и сказал:

–Вот здесь, господа офицеры! Это здание женской гимназии, а там дальше реальное училище, основанное на средства купца Бондаря. Оно и носило его имя. Господа! Всем помнить приказ! Никакого самосуда! Нам нужно выявить большевиков и взять их под арест.

–А если они окажут сопротивление? – спросил штабс-капитан Осипов.

–Тогда по обстоятельствам, господа. Но не думаю, что кто-то станет сопротивляться.

–Вы не знаете большевиков, ротмистр.

–Большевиков я знаю лучше вас, штабс-капитан. Но сейчас главное захватить их. Осипов возьмите трех человек и идите к зданию училища. Пока мы разберемся с гимназией.

–Как прикажете, господин ротмистр.

–Поручик Штерн!

–Здесь, господин ротмистр.

–Возьмите трех человек и зайдите со стороны калитки. А мы с главного входа. Боюсь, кое-кто пожелает ускользнуть…

***

Ростов.

Здание женской гимназии.

День, 5 мая 1918 года.

Во дворе гимназии собралась большая толпа беженцев. Эти люди, услышав выстрелы и узнав о начале штурма, сразу собрали свои узлы и хотели покинуть город. Но бои заставили их искать убежища. Они бросились в пустующее здание гимназии. Однако артиллерийские залпы заставили их покинуть стены. Кто-то сказал, что стоит спуститься в подвалы, но это предложение отвергли. Если в здание попадет снаряд и оно обрушиться, то укрывшиеся внизу люди обречены.