Николай Шахмагонов - Сталин в битве за Москву

Тем не менее, пользуясь тем, что армия вышла из-под контроля и органы контрразведки подчинялись наркому обороны, на всех учениях и всех штабных играх по приказу наркома и начальника Генерального штаба отрабатывались именно действия по немедленному встречному контрудару по начавшему агрессию противнику. Согласно этим своим намерениям, руководство Наркомата обороны размещало и соединения приграничных округов, и аэродромы, и склады с вооружением, боеприпасами, горючим и другим военным имуществом близ государственной границы.

Сталин не знал об этом, но по его настоянию в развитие плана Соколовского принимались меры по формированию и сосредоточению в глубине обороны армий Резерва Главного Командования на рубеже Западная Двина – Днепр, причём важным было то, что, даже частично находясь на территории Западного Особого военного округа, командующему округом эти армии не подчинялись, что и уберегло их от уничтожения.

Прочная оборона в начальный период войны необходима для того, чтобы армии прикрытия обеспечили проведение мобилизации и выдвижение к фронту соединений и объединений для контрнаступления против уже измотанного в оборонительных сражениях агрессора. Всё это планировалось, на всё это рассчитывало высшее руководство страны, и всё это было перечёркнуто бездумными мгновенными встречными ударами, которые, в силу того что проводились из мест постоянной дислокации против уже развёрнутых в боевые порядки соединений противника, не обеспечивали устойчивости своих войск и приводили к крупным неудачам или даже поражениям.

Сталин учёл все ошибки начального периода войны, в том числе и ошибки кадровые. Теперь он старался подбирать на высокие командные должности людей особенно надёжных, проверенных, а в том случае, если появлялись какие-то сомнения в отношении тех или иных командующих, подкреплять их военачальниками, в которых не было никаких сомнений. Не случайно он назначил начальником штаба Западного фронта именно генерал-лейтенанта Василия Даниловича Соколовского, сомнений в честности, принципиальности и преданности Отечеству которого не было.

И на смену генералу Хоменко в 30-ю армию он направил военачальника достойного, генерал-майора Дмитрия Даниловича Лелюшенко, блестяще проявившего себя в боевых действиях против Гудериана. Командуя стрелковым корпусом, Лелюшенко остановил в районе Мценска вместе с танкистами Катукова бронированную армаду лучшего танкового командующего вермахта и заставил её растерять ударную силу.

Сталин постоянно держал руку на пульсе.

На большой топографической карте, висевшей на стене, особенно угрожающе выглядел разрыв в обороне между 16-й и 30-й армиями. Сталин помнил, к чему привела рукотворно созданная Павловым брешь в Западном фронте. Конечно, там неприкрытыми остались свыше ста километров, но здесь хоть и невелик разрыв, да ведь до Москвы-то не тысячи, а десятки километров.

Василевский прибыл для обсуждения обстановки и ждал решения.

Ну что ж, оно вытекало из обстановки. Враг ослабил нажим на Калининский фронт, точнее на часть Калининского фронта, поскольку не имел намерения наступать строго в восточном направлении. Замысел определился – удар будет нанесён в юго-восточном направлении. Задачи 30-й армии на этом этапе отличались от задач Калининского фронта.

– Это нехорошо, что такое важное направление находится между зонами ответственности двух фронтов, – выслушав Василевского, проговорил Сталин и уточнил: – Для Конева это левый фланг, для Жукова – правый.

– Так точно, товарищ Сталин, Рокоссовскому и на Волоколамском шоссе дел хватает, а тут ещё Ленинградское добавляется, а фланг не прикрыт. Обходят его с правого фланга.

– Тогда вот что… Тридцатую армию срочно передать Западному фронту! – спокойно, но твёрдо распорядился Сталин. – Тем более, как вы сообщили, товарищ Рокоссовский уже приказал генералу Захарову объединить в отдельную группу те войска обеих армий, которые действуют разрозненно в районе Клина.

– И это будет очень правильно, товарищ Сталин, – заметил Василевский. – Коневу Ленинградским шоссе несподручно заниматься. Это дело Западного фронта.

Сталин отошёл от карты, остановился у своего рабочего стала и решительно заключил:

– Отдайте приказ немедленно!

Наши части и соединения едва держались. 30-я армия понесла большие потери, и передача её в состав Западного фронта не столько усиливала фронт, сколько позволяла организовать взаимодействие с её остатками.