Константин Ильченко - Путь домой

– Может, ну его всё к черту? Айда домой! Хватит, навоевались. Ты как, Гриш? Ты только не подумай, я готов на фронт, но вот как представлю, что будет с нами, если опять попадем в лапы немцам. – Вася смотрел на Гришу, а тот не знал, что ответить. Оно и вправду, как-то уж больно всё выходит не так, как планировалось. Да и риск, понятное дело, велик – оба могут так же, как и Толик, сгинуть где-то по дороге.

– Бес его знает, как лучше. А как приедем домой, а мы уже в списках на отправку в Германию? Тогда что? – в воздухе повисло молчание, через мгновение Гриша продолжил: – Давай сначала выберемся отсюда, а дальше дорога длинная, будет время поговорить, там и порешаем, что делать.

Не дожидаясь окончания двухдневного срока, ребята собрали свои нехитрые пожитки, уложили продукты, которыми снабдила приютившая их женщина, и наутро вышли в дорогу. Документов не было, они остались у немцев в Крюковке, это осложняло путешествие, но подростки, как правило, не интересовали патрули и полицейских, главное – откровенно не маячить на глазах.

Через два дня Вася и Гриша добрались до Харькова, удалось даже разжиться продуктами. Один предприимчивый и общительный дядька подрядил их на разгрузку картошки, даже выдал две бумажки с их фамилиями, на которых стояли немецкие печати. Мальчишки их показывали охраннику при въезде на базу. Кроме картошки, за отдельную плату они еще и на самом складе навели порядок. Теперь у них всё наладилось: вещмешки, забитые жратвой, да эти две бумажки, которые при случае можно предъявить. Откуда пацанам знать, что эти бумажки – всего лишь разовые пропуска на овощную базу.

Теперь с выбором направления поездов сложностей не было вовсе. Все эшелоны прямёхонько шли на фронт, т. е. к Сталинграду. Единственная незадача – в основном это эшелоны с войсками и техникой, на таких не покатаешься. Значит, нужно искать что-то более подходящее.

– Глянь-ка, – Вася толкнул товарища в бок, тот поморщился, – видишь, стоят платформы с трубами, диаметр под метр будет, а может, и больше?

– Интересно, куда немчура их везёт?

– Не важно, главное, что в сторону фронта. Я вот что подумал: платформы уже прицеплены к поезду, тот на парах, значит, скоро будет отчаливать. Трубы не танки, охраны вообще нет, только иногда обходчик там лазит. Заберёмся в них и вперёд без остановок! Как тебе?

Устроились в трубе удобно. Ночи были холодные, баба Галя прониклась к ним жалостью и одарила каждого телогрейкой, – теперь забота женщины пришлась как нельзя кстати. На полном ходу нутро трубы превращалось в сплошной сквозняк, поэтому телогрейками закрывали конец трубы и ехать было можно, хоть и совсем не комфортно. Но на каждой станции телогрейки обязательно снимали и засовывали вовнутрь, чтоб обходчик или охрана станции не видела.

Ребята, выполняя эту несложную операцию, могли не волноваться за собственную безопасность.

Труба и вправду была широкой, поэтому мальчишки расположились голова к голове – в случае необходимости без труда можно обползти рядом лежащего, крайний отвечал за маскировку. Вот уже и Донецкая область – всё чаще на станциях слышен лай собак, а значит, путники становятся всё ближе и ближе к фронту.

Невероятно громкий стук о трубу разбудил мальчишек, кто-то неистово молотил чем-то металлическим по трубе:

– Эй, безбилетники, на выход, пока не пальнули в середину!

Оцепенение, страх, досада. Твою ж мать, проспали станцию и не сняли телогрейки с трубы! Так и было. Рабочий, обходивший платформы, постукивая молотком по колёсным парам, увидел торчащие из трубы тряпки, сначала подумал, что ветром задуло. Потом решил, что уж лучше быть от греха подальше и пригласил охрану – оказалось, что два пацанёнка таким вот замысловатым способом пытаются проследовать до линии фронта.

Собаки, оскалившись, ненавидящими глазами смотрели на нарушителей порядка и были готовы в любую секунду в них вцепиться. Узнав наспех выдуманную историю о том, что они возвращаются из Харькова, где пытались подзаработать, немец громко рассмеялся и сказал, что им хорошие работники нужны. После чего Гриша и Вася вскоре оказались в вагоне для скота, который следовал в Германию. Он был забит такими же, как и они, с той лишь разницей, что те добровольно изъявили желание ехать туда, а они ехать совсем не хотели.

Мысль, что их сняли в Дебальцево, особенно не давала покоя, ведь от этой станции до Свердловска всего километров сто. Получается, что завернули их прямо у домашнего крыльца. От обиды хотелось кричать. Вася, насупившись, сидел в углу вагона, сейчас он ненавидел всех: немцев, Гришу, себя и глупое решение идти искать партизан.