Сергей Бортников - Путь командарма (сборник)

– Эй, Витя, что случилось?

– Может, я что-то сделал не так, а может, оппоненты приняли какие-то меры предосторожности…

– У меня нет оснований сомневаться в твоей квалификации… Допустим, они применили техническую защиту… Но это автоматически значит, что мэру стало известно о наших с тобой усилиях!

– Да…

– Ты с кем-то разговаривал на эту тему?

– Упаси господи!

– И я – нет… Выходит, у моего кабинета выросли «уши»?

– Чему вы удивляетесь? Теперь даже президентов прослушивают… Обратитесь к технарям – пускай проверят.

– Непременно… Ты можешь идти.

– Слушаюсь!

Гаврилюк развернулся и чуть ли не строевым шагом вышел из кабинета. Переложил во внутренний карман пиджака кассету с записью разговора Богуцкого с Фенюком и, что-то напевая, пошел по длинному коридору.

На первом этаже дома, полностью арендованного фирмой «Моррис», сидели двое юнцов в камуфляже, которые вели электронное наблюдение за прилегающей территорией. Виктор сразу нашел на мониторе свой автомобиль, оставленный просто на проезжей части, и облегченно вздохнул: теперь за иномарку, приобретенную в кредит, можно не волноваться.

– Вы к кому? – спросил один из парней, с виду более крепкий и старший, чем его напарник.

– К Слюсаренко…

– Он занят.

– Только не для меня.

– Подождите, я позвоню по телефону. Как вас представить?

– Гаврилюк.

Охранник набрал короткий номер, бросил в трубку: «Юля, Гаврилюк к шефу» и, получив разрешение, небрежно поинтересовался:

– Куда идти, знаете?

– Да.

Майор быстро поднялся на второй этаж, вежливо поклонился секретарше:

– Здравствуйте.

– Проходите. Юрий Леонидович ждет вас, – не отрываясь от бумаг, девушка указала на двойные двери, на которых большими буквами было написано «Генерал».

Виктор вошел в кабинет, осмотрелся вокруг. На стенах висели шутливые плакаты: «Заплатил налоги – спи спокойно (надпись на надгробии)», «Жизнь так коротка. Потерпи чуть-чуть», «Перед тем как войти, подумай, нужен ли ты здесь».

В дальнем углу, забросив на стол ноги, сидел симпатичный худощавый мужчина лет тридцати пяти в джинсах и свитере. Перед ним по стойке смирно стояли двое парней. Один из них чуть ли не плакал. Заметив Гаврилюка, Юрий Леонидович подал подчиненным знак, и те немедленно попятились к выходу.

Сам «генерал» поднялся и двинулся навстречу гостю.

В центре комнаты они обнялись.

– Ну, как служба, дружище?

– Так себе…

– Присядь, в ногах правды нет.

– Благодарю, – контрразведчик опустился на предложенный стул. – Твой кабинет того… чист?

– Конечно. Вчера только проверял.

– Поговорим откровенно?

– Давай.

– Против тебя готовят провокацию.

– Кто?

– Мэр и его холуй. Некто Фенюк…

– И что затеяли эти недоноски?

– Хотят натравить своих рексов, а затем выступить в роли спасителей.

– Сколько можно?! Я же им только на выборы пол-лимона дал! Совсем обнаглел Сергей Тимофеевич… Куда только СБУ смотрит?

– Себе в карман.

– А ты не блефуешь?

– Зачем?

– Хотя бы для того, чтобы сбить с нас пару «рубчиков» с портретами мертвых американских президентов…

Ясное дело, Виктор обиделся и предпринял попытку подняться с места:

– Если ты так думаешь – я ухожу.

– Прости, дружище… Ты же знаешь мою склонность обращать все в шутки.

– В настоящий момент они не очень уместны…

– Подскажи: что делать?

– Я же тебя предупреждал: дашь один раз – будешь давать всю жизнь.

– Нет… Хватит! Их нужно проучить… Но мне нужны доказательства.

– У тебя есть магнитофон?

– Конечно! – Слюсаренко выдвинул из-под стола потайной ящик, в котором находилось ультрасовременное звукозаписывающее устройство.

– Держи! – Виктор передал ему кассету, на которую переписал разговор между Богуцким и Фенюком.

Из динамиков полились голоса двух фигурантов, хорошо знакомые «генералу».

– Вот быдло… – только и сказал Юрий Леонидович, прослушав запись. – А кто эти люди, о которых они говорят?

– Супруги Нестеренко. Их убили ради того, чтобы завладеть квартирой в центре города…

– Ублюдки! И даже после собственноручного признания ты не можешь посадить их за решетку?

– Не могу. До выхода Фещенко в отставку остались считанные дни, он никуда не хочет влезать.

– Шеф всегда был такой… Знаешь, как мы его называли за глаза? «Отважный». Ясный перец, – в кавычках…

– Об этой кассете ему ничего неизвестно, – спокойно добавил Гаврилюк.