Сергей Бортников - Путь командарма (сборник)

– Ты знала его до свадьбы? – наконец осмелился вставить словцо трусливый Фенюк, переживавший определенный шок после угроз Нестеренко.

– Еще как! Одно время он даже нравился мне…

– Но не повелся на твои чары, и ты его возненавидела… Ради мести – легла под брата, да? – не замешкался с едким комментарием Сергей Тимофеевич.

– Оставь хамский тон для свой законной клуши, – огрызнулась Алена.

– И что будем делать? – поставил вопрос ребром мэр, оставшись наедине со своим компаньоном.

– Мо-мо-может, применим испытанный метод? – заикаясь, пролепетал Богдан.

– Не выйдет… Слишком много самоубийств на одну семью. В этом случае, братишка, придется разыграть настоящее представление…

– А-а-актерам нужно платить…

– Заплатим. Всегда найдутся несколько бомжей, готовых за чужие грехи сесть на скамью подсудимых.

– А бабки где возьмем? «Кодекс» нам ничего не даст, пока не получит документы на квартиру.

– Мало в городе коммерсантов? Сначала натравим налоговую, а потом – сами же их отмажем. Конечно, за определенную мзду. На кого там давно не наезжали?

– Есть такая команда… «Моррис» называется. Они сейчас на подъеме.

– Чем занимаются?

– Охранные услуги, растаможка грузов, одним словом – всякая всячина…

– Подожди… Это те чудаки, которые называют своего шефа «генералом»?

– Точно…

– Я обещал, что их не будут трогать календарный год…

– За что такая милость?

– Они дали на выборы полмиллиона гривен.

– Выборы давно закончились.

– Ты имеешь на них зуб? – догадался Богуцкий.

– Да… «Моррис» учредили бывшие менты, которые попили немало моей крови.

– Если это так, то они все уладят. И нам опять ничего не перепадет.

– А мы к ним неподкупных направим… Смалько и Выдрачева. День-другой – сами прибегут с мольбой о помощи.

– Это точно!

О вчерашнем недоразумении, а возможно, и откровенной ссоре между ее работодательницей и городским головой Гаврилюку по секрету сообщила Полина – утренний телефонный разговор между ними быстро превращался в ежедневный ритуал, обязательную потребность.

Дожидаться вечера Виктор не стал и появился в ресторане задолго до его открытия.

– Приходите позже! – грозно процедил швейцар – дядя Коля, уже добрых полчаса охранявший один-единственный парадный вход в ресторан в надежде заработать на похмельную рюмку.

Мечты сбываются!

Майор не пожалел для старика пятерки, и они вместе чуть ли не наперегонки поперли к барной стойке.

По пути встретили Полину, которая еще не успела даже накинуть фирменный передник.

– Я очень соскучился. Очень! – не моргнув глазом, солгал Виктор, мысленно успокаивая себя тем, что частица правды в таком утверждении все равно есть.

– Я тоже, – мило улыбнулась наивная официантка. – Тебе что-то налить?

– Как всегда – «Пауланер».

– Ладно. Подожди немного в кабинке.

Именно это ему и было нужно.

Чекист быстро снял старую закладку, поставил новую и с чувством выполненного долга затянулся своим любимым «Парламентом».

В то время, когда Гаврилюк отдыхал в элитном ресторане, его старый-новый товарищ навещал могилу родителей. Ивана Владимировича и Марию Павловну похоронили рядом на новом массиве – там, где когда-то было колхозное поле. Для этого пришлось отчуждать земли сельхозназначения и передавать их в собственность города.

Дима достал из сумки бутылку водки, плеснул немного в одноразовый пластиковый стаканчик и залпом выпил. Остальное поставил на бугорок свежей землицы.

– Это вам, мои родные… Что, не дождались блудного сына? Мама, матушка, неня… Ты же всегда была богобоязненной… Почему не испугалась гнева Господнего? А ты, папочка? Кто учил меня не повиноваться обстоятельствам, стоять до конца и никогда не сдаваться? Почему не уберег мать и сам дал слабинку, а? Неужели подлый поступок Степана выбил почву из-под ваших ног? Нет, нет… Не верю! Вы не могли так поступить! Я еще разберусь с этим самоубийством… Найду виновных и накажу… Боже, дай мне сил!

– Ну, о чем они говорили в этот раз? – спросил Фещенко, довольно потирая ладони.

– Не знаю, – пожал плечами Гаврилюк. – Вы же запретили слушать записи без вас…

– Молодец… Давай сюда…

Он включил диктофон и надел наушники. Разговора не было слышно. Лишь какие-то посторонние шумы.

Ничего не понимая, генерал вынул миникассету и постучал ею о стол. Потом поставил на место. Результат был тот же.