Николай Дмитриев - Майор из Варшавы

Все вещи вроде были на месте, но какой же был кругом беспорядок! Ах, если бы еще знать, почему тут пусто… Щемящая тоска подступила к горлу, майор откинулся на заголовник тахты и уставился в потолок. Давно наступило утро, но пан Казимир не шевелился. Ему некуда было идти и незачем спешить…

Неизвестно, как долго бы так продолжалось, если б внезапно не послышался странно-знакомый щелчок. Он показался невероятным, и в первую секунду майор решил, что ему померещилось. Но звук повторился, и сомнения отпали. Кто-то открывал ключом дверь.

Затем донеслось легкое постукивание каблучков, и в комнату вошла женщина. Увидев пана Казимира, она встала как вкопанная, тихо ахнула и привалилась спиной к косяку, во все глаза глядя на исхудавшего, заросшего мужчину, который нелепо замотал головой, а потом вскочил и кинулся ей навстречу.

А когда он схватил ее за плечи и непонятно почему начал трясти, она вдруг всхлипнула, охватила руками его шею и, прижавшись к нему всем телом, зашлась от беззвучных рыданий. И долго еще не могла успокоиться, хотя майор дрожащими руками гладил ее волосы и повторял:

– Лидочка, не надо плакать! Лидочка, не надо плакать…

Квартира оказалась не такой уж разгромленной. Во всяком случае, после получасовой возни пришедшей в себя Лидии, колонка уже поглощала остатки дров, а пан Казимир блаженно щурился, сидя в ванной.

Спустя еще час в спальне с занавешенным на всякий случай окном, уютно горели свечи, а сам пан Казимир, вымытый и ублаготворенный, лежал на спине и улыбался, будучи не в силах поверить в столь удивительное стечение обстоятельств.

Сейчас майор слышал ровное дыхание прильнувшей к нему женщины. Теплые огоньки высвечивали матовую кожу ее колена, погружая остальную часть комнаты в мягкий сумрак. Давая выход нахлынувшему на него чувству, пан Казимир повернулся к Лидии и зарылся лицом в ее разметавшие по подушке волосы…

Майору казалось, что они пахнут солнцем, и он с наслаждением впитывал этот дурманивший его аромат. Лидия мягко закинула руку ему на затылок и начала осторожно гладить.

– Казю, милый… Я все знаю…

– Что ты знаешь? – одними губами шепнул майор и приподнялся.

Блаженная отрешенность враз исчезла, и тяжкая действительность, существовавшая там, за тоненькой шторой, снова заняла свое место.

– Они за тобой охотятся?

– Само собой, – буднично согласился пан Казимир.

После взрыва, напрочь снесшего всю базу, они даже не пытались что-то сделать, просто ушли, чтобы спрятаться, кто где сможет. И за последний месяц майор так свыкся со своим положением, что состояние полной защищенности казалось ему нереальным.

Лидия порывисто встала, полы халатика взметнулись над кроватью, и огоньки свечей дрогнули.

– Ты понимаешь, Казю, это ужасно, но с той самой минуты, как они пришли, я перестала чувствовать себя человеком. Мы от обстрела в подвале прятались, и первый немец, которого я увидела, был такой рыжий здоровенный солдат. Он ворвался к нам, рукава закатаны. Тычет в нас автоматом и кричит: «Юде есть?!» И это так страшно, так страшно, ведь так просто, возьмет и убьет…

Чувствуя, что ее начинает колотить дрожь, майор тоже встал и погладил Лидию по плечу.

– Ну, успокойся, успокойся, это война…

– А когда я пришла домой, вот сюда… – она схватила его за ладонь, и майор почувствовал, как спина Лидии передернулась, – двое таких же рыжих стоят как у себя дома и ломают у шкафа дверь…

– Ну и ты что? – рука у пана Казимира разом отяжелела.

– Ну что, что? Бросила все и к своим, в Голобов. А там от предместья до центрального въезда повешенные на столбах… Говорят, несчастных хватали даже в церкви и вешали.

Лидия снова зашлась в рыданиях, и пан Казимир поспешил отвлечь ее:

– Ты и сейчас оттуда?

– Да… Ты знаешь, я как будто почувствовала, что ты здесь. Это же для меня счастье!

Лидия обняла пана Казимира, и он, уловив, как сменились ее интонации, деловито спросил:

– И что мы будем делать? Ты как, кабинет открывать думаешь?

– Собираюсь… На Колеевой. Там же окраина… Селян много…

– Ясно, натурообмен… – Пан Казимир вздохнул. – Но ведь жить с тобой ни здесь, ни на Колеевой я не смогу, опасно. Меня узнать могут.

– А я знаю, я знаю, что делать! – забыв о халате, Лидия бросилась к трюмо и начала лихорадочно рыться в его миниатюрных ящичках.

Некоторое время пан Казимир заинтересованно следил за ней, потом взял свечу и подошел ближе.

– Ну вот, слава богу. Нашла…