Людвиг Ренн - Война

— Рота, готовьсь!

Мощно гремела канонада.

Прамм! — ударил снаряд, может, в двухстах метрах впереди нас. Мне казалось, что стреляют уже давно. Небо стало зловеще-черным с мертвенно-бледными отблесками.

Я поднялся. Вейс еще спал. В лице ни кровинки! Жалко было его будить. Я потряс его за ногу.

Он засопел и сразу начал озираться вокруг.

— Ну, как ты? — спросил я.

Тыльной стороной ладони он потер глаза и улыбнулся.

— Отлично!

Ребенок! — подумал я.

Совсем близко ударил снаряд. Я мог бы поглядеть — куда, но не поглядел. Ухали орудия. Или это гром? Порыв ветра гнал по равнине тучи пыли.

Мы собирались позади передовой и отходили. За нами громыхали орудия. Ветер швырял нам в лицо пыль и град; Градины отскакивали от земли.

Наклонив голову, Бём шагал впереди нас.

— Хоть чистым станешь! — сказал он. — Вот только гнусность: курить нельзя!

Налетал порывистый ветер; он нес с собой то крупные капли дождя, то град. Вода стекала по ружью и каске и капала на шею.

Не знаю, сколько дней мы шли. Да и вообще подробности этих переходов стерлись у меня в памяти. Мы стали молчаливы. Дождь лил изо дня в день. По ночам мы мерзли в промокшей одежде. Ввели в бой наш третий батальон, и однажды ночью он вернулся с большим недочетом солдат и без единого офицера. А если и с нами будет так? Я старался не думать, но мысль эта все-таки закрадывалась. А мы шли все дальше на север, позади линии фронта.

Однажды пополудни присели мы с Гартманом за домом на корточки. К самой стене мы добраться не могли, потому что там росла крапива.

— Слушай, — сказал Гартман, — ты мою невесту знаешь?

— Нет. — Не знаю почему, но только стало мне в ту минуту как-то не по себе: в роте он самый видный парень, подумал я, только очень уж мрачный.

— Если со мной что случится, — сказал он, уставясь в землю между своих колен, — ты ей напиши. — Он разволновался, но не хотел подать виду. — Мои старики не желают ее знать, а ее старикам не по нраву я. — Он вытащил из кармана кусок газеты, разорвал его на части. Страх как неторопливо он это делал. Что же мне ему сказать?

— Ее зовут Ханна Зейлер и живет она на Адольфи-штрассе, тридцать один.

Мы поднялись и вошли в дом. Он стал чистить свою винтовку. Чтоб не подражать ему, я начал бриться.

Вейс снял мундир и рубашку, стал умываться. Его предплечье сияло всеми цветами радуги.

— Почему ты не захотел тогда в госпиталь? — спросил я.

— Я ведь знаю, каково лежать в госпитале во время похода. В роте куда лучше, здесь все же о тебе позаботятся.

— Почта прибыла! — закричали снаружи.

Цише выбежал.

Он принес мне письмо и положил на ранец. Я увидел почерк матери. Мне захотелось сперва побриться и вымыться.

В дверь заглянул Эрнст.

— Немедленно заканчивайте! — И тут же исчез.

Мы запихнули вещи в ранцы. Туда же я положил и письмо.

На улице уже шло построение.

— Мы продвинемся к Сент-Мари, — сказал Бём. — А что нам надлежит там делать, я еще и сам не знаю!

По широкому лугу мы шагали к лесу. Тем временем стало темнеть.

Остановились и уселись в кювете. Многие тут же заснули. Мне не спалось. И еще этот дурацкий телеграфный столб торчит перед глазами! Если бы хоть чем-то заглушить страх! Эх, если бы напиться! Да нет, пьяным в бой не пойдешь. Мне даже тошно стало от этой мысли. Хоть бы знать, как долго может это еще продлиться, хоть бы местность знать, где наступать будем!

— Господина лейтенанта просят к командиру батальона!

Бём поднялся и ушел.

Я проснулся. Ноги мои торчали где-то вверху в пустоте. Сам же я совсем сполз в канаву. Колени ломило. Штаны промокли.

Я полностью очухался и чувствовал, что больше не засну. При мысли о еде и куреве меня начинало мутить, что совсем негоже перед атакой. Почему я должен снова лезть под пули? А о других мне дела нет. Не до нашей роты, понятно, а до других рот. Пускай себе идут в атаку, а с нас уже хватит. Мало одного раза, что ли?

Кто-то со всех ног мчался по дороге.

— Третья рота?

— Да.

— Быстро построиться и без шума!

— Выходите на дорогу! — тихо приказал Эрнст.

Мы тронулись. Через несколько шагов лес поредел. Проглянули дома и церковь с невысокой шатровой кровлей. На дороге стояли офицеры.

— Следуйте за мной! — негромко скомандовал Бём. — Батальон пойдет в наступление.

Быстрым шагом он двинулся по деревенской улице.

— Стой! — шепотом приказал он. — Передайте дальше: командиры взводов ко мне!

Командиры стали навытяжку.