Олег Таругин - Волкодавы СМЕРШа. Тихая война

Пока фрицы спускались с небес на грешную землю, Сашка успел прикинуть последовательность собственных действий. Ну да, а как иначе? Они теперь, между прочим, полноценные сотрудники особого отдела, контрразведка. Пилотов однозначно следовало взять живыми. Целых три немца, все офицеры, летчики – неплохой улов. Да что там неплохой – отличный! Может, они и не обладают никакой особенно ценной информацией, но сам факт! Да и о нашем летуне следовало позаботиться. Собственно, что тут думать? У них полный эшелон пехоты – организовать и возглавить поисковые группы, арестовать экипаж сбитого «Юнкерса», благо недалеко, потом отыскать в лесу пилота истребителя. Это посложнее, но тоже не проблема: чай, не разведгруппу в чащобе ловить, куда он, падла, от них денется? Если и вовсе на каком-нибудь дереве не повиснет.

– Похоже, все, командир, – Витька Карпышев первым поднялся на ноги и, стянув с головы ушанку, зло выбил ее об колено. – Улетели, суки. Повезло, если б не наши летуны, всех бы с землей перемешали. Хреново, что паровоз разбили, куковать нам тут теперь…

Поднимавшиеся с земли пехотинцы отряхивались, проверяли оружие, оттаскивали в сторону раненых товарищей и тела погибших. Несколько человек, сбросив шинели, кинулись к дымящемуся вагону, лопатками забрасывая снегом успевший разгореться пол.

– Угу, – лаконично согласился Гулькин, рукавом отирая налипший на ствольную коробку «ППД» снег. – Это уж точно… Ну, мужики, чего разлеглись? Встаем, живенько, нужно с летунами разобраться. Как бы их царица полей под шумок не того… твою мать! Вот же шустрые какие! Серега, Костя, останьтесь. Витька, за мной!

Заметив, как с десяток бойцов рванули прямо по снежной целине к пилоту сбитого «лаптежника», бежать до которого оставалось каких-то метров двести, Сашка забросил за спину автомат и бросился следом. Позади, шумно дыша, топал Карпышев:

– Только спокойно, Сань! Не дергайся. Разберемся.

Они успели вовремя – пехотинцы уже добрались до фрицевского пилота, запутавшегося в ремнях подвесной системы и потерявшего из-за этого несколько драгоценных секунд. Впрочем, это бы ничем не помогло: до опушки добрая сотня метров, под пулями никак целым не доберешься. И сейчас, рывком подняв его на ноги и отобрав оружие, собирались совершить именно то, чего Гулькин, как представитель контрразведки, допустить никак не мог. Самосуд, проще говоря.

Один из пехотинцев, немолодой мужик со старшинской «пилой» на отворотах видимой под распахнутой шинелью гимнастерки, резко выбросил вперед руку. Пудовый кулак угодил немцу в лицо, швырнув его обратно на землю. Стоящий рядом красноармеец тут же добавил прикладом – к счастью, попал в живот, заставив того скрючиться. Бил бы в голову – конец пленному. Впрочем, фрицу и этого хватило – от неожиданного удара его тут же стошнило на истоптанный снег.

– Что, сволочь, не нравится? А ну давай, братва, меси его прикладами, за всех наших!

– Отставить! – выдернув из кобуры пистолет, заорал Александр запыхавшимся голосом, за несколько метров переходя на шаг. – Стой, кому говорю! Не сметь!

И видя, что разгоряченные адреналином бойцы никак не реагируют, дважды нажал на спуск, вытянув руку над головой. На открытом пространстве пистолетные выстрелы прозвучали совсем негромко, словно резкие хлопки. Помогло. Пехотинцы неохотно оборачивались, опуская занесенные для удара винтовки. На раскрасневшихся угрюмых лицах – злая решимость и нескрываемое раздражение. Собственно, чему удивляться? Несмотря на полученное при переаттестации звание сержанта госбезопасности, сейчас на его петлицах красовалась пара обычных лейтенантских кубарей, что и соответствовало нынешнему званию. Вот и выходит, что подбежал какой-то незнакомый командир не шибко высокого звания, пистолетом размахивает…

– Прекратить! Отойти от пленного на три шага! Опустить оружие! Ну?!

Переглянувшись, красноармейцы повиновались. Карпышев, по дуге обойдя столпившихся бойцов, присел возле пленного. Быстро осмотрев летуна и заодно сняв с него полевую сумку, показал Сашке оттопыренный большой палец, мол, все в порядке, живой. Вот и хорошо, одной проблемой меньше. Вовремя успели. А то, что фрица слегка помяли, – даже неплохо, посговорчивей на допросе будет.

– Виноват, товарищ лейтенант! – растолкав красноармейцев, отчеканил старшина, одернув шинель и вытянувшись по стойке смирно. – Не слышали, как вы подошли. Увидали, как фриц приземлился, вот и побегли. Чтобы, значится, в плен супостата взять. Виноват.