Пьер Буль - Мост через реку Квай

— Поразительное сочетание хладнокровия и быстрой реакции, — оценил Уорден.

Ширс продолжал, понизив голос:

— Он сделает все как надо, Уорден. Это его дело, и ничто не в состоянии помешать ему. Он заслужил свое дело. Он знает это. Мы с вами теперь только помощники. Наше время позади… Надо подумать теперь, как облегчить ему работу. Судьба моста в надежных руках.

Пройдя порог, течение немного утихло, и они воспользовались передышкой, чтобы связать плот. Ниже их вновь тряхнуло при входе в узкую протоку, а потом они едва не застряли у затора из валунов. В середине затора образовался большой водоворот, в котором их вертело несколько минут, не давая выбраться.

Наконец эта ловушка оказалась позади. Река расширилась, течение внезапно успокоилось, и им показалось, будто они плывут по необъятному гладкому озеру. Берега угадывались справа и слева, и им удавалось держаться середины течения. А вскоре они увидели мост.

Ширс прервал рассказ и долгим взглядом обвел долину.

— Странно глядеть вот так, сверху… Долина просматривается целиком. Снизу, особенно ночью, все выглядит иначе. Какие-то аморфные куски. Да и мост целиком поглощал внимание. Силуэт его вырисовывался на фоне неба с необыкновенной четкостью. Я вдруг со страхом подумал, что нас могут заметить. Мне казалось, мы видны, как на ладони. Иллюзия, конечно. Над водой торчали лишь наши носы, «субмарина» погружена. Кстати говоря, плот едва не затонул, сломалось несколько бамбуковых стволов. Но все обошлось. Было темно. Мы бесшумно скользнули во мрак, сгущавшийся под мостом, причалили плот к опоре во внутреннем ряду и принялись за работу. Холод уже сводил конечности.

— Никаких особых затруднений? — осведомился Уорден.

— Особых — никаких, если считать нормальной подобную работу.

Ширс вновь прервал рассказ и словно завороженный уставился на мост, освещенный заревом заката. Свежеструганное дерево белело над желтоватой водой.

— Все это выглядит как во сне, Уорден. Со мной уже было такое однажды. Готовишься, готовишься, а в последний момент начинаешь вспоминать, правильно ли уложена взрывчатка, надежны ли контакты на подрывном устройстве. Все кажется нереальным… Джойс сидит там, меньше чем в сотне ярдов от японского поста, за рыжим деревом. Держу пари, он не пошевелился с тех пор, как мы расстались. Подумайте, Уорден, еще целый день впереди. Мало ли что может случиться… Достаточно, чтобы кому-то из японских солдат вздумалось погнаться за змеей, уползающей в кустарник, и… Не надо было оставлять его там. Разумней было бы спуститься ночью.

— У него есть нож, — отозвался Уорден. — Он справится. Доскажите, что было дальше, когда вы причалили к мосту?

От долгого пребывания в воде кожа сделалась настолько чувствительной, что отзывалась болью на простое прикосновение к грубой поверхности. Особенно пострадали руки. С большим трудом, обдирая кожу с ладоней, им удалось развязать узлы на веревках, крепивших взрывчатку к плоту. Веревки, свитые местными крестьянами, были необыкновенно жесткие и колючие.

— Все это звучит по-детски, Уорден, но в том состоянии… К тому же работать надо было бесшумно. Взгляните на мои руки. У Джойса они не лучше.

Он еще раз обвел взглядом долину. Ширса не покидала мысль о товарище, затаившемся на вражеском берегу. Он осмотрел глубокие порезы на ладонях, успевшие запечься на солнце, безнадежно махнул рукой и продолжал рассказ.

У них были остро отточенные ножи, но одеревеневшие пальцы не слушались. Кроме того, хотя тол и надежная взрывчатка, в нем не рекомендуют ковыряться металлическими предметами. Оба таи совсем выбились из сил.

— Этого я и боялся. Еще перед погрузкой я сказал мальчику, что мы можем рассчитывать только на себя. Крестьяне выдохлись. От непривычного холода их била дрожь. Я велел им вылезти на берег и ждать нас у подножия горы. Мы остались вдвоем… Для такой работенки, Уорден, недостаточно одной физической выдержки. Парень держался молодцом. А я вот на пределе. Ничего не поделаешь — старею.

Один за другим они отвязывали снаряды и крепили их под водой к опоре, согласно плану разрушения. При этом надо было все время следить, чтобы поток не унес их. Обвив ногами опору, они погружались под воду и крепко-накрепко приматывали заряды к столбу. Это должно было увеличить разрушительное действие тола. Проклятые колючие веревки при каждом движении в кровь обдирали руки. Завязывание узла превращалось в мучительную пытку. Приходилось нырять и стягивать узел зубами.