Фредерик Мэннинг - Интимные места Фортуны

Когда наконец отыскалось место для ночлега, Берн снял башмак и обследовал свою пораненную ногу. Носок затвердел от засохшей крови, а рана была грязной. Заметив пробивавшийся из дома свет и подумав, что стоит попытать счастья раздобыть немного горячей воды, чтобы распарить пятку, он постучал в дверь самым солидным образом. Дверь открыл старик с лицом, выражавшим сочувствие и готовность оказать помощь. Когда Берн на своем слабеньком французском объяснил, что ему нужно, его пригласили зайти и присесть на стул. Хозяин принес горячей воды в тазике и настоял на том, что сам отпарит рану. Когда это было сделано, он подошел к буфету – комната представляла собой нечто среднее между гостиной и кухней, – достал оттуда бутылку коньяка и налил немного в чашку, при этом сердце Берна наполнилось ликованием. Но вопреки его ожиданию, старик взял кусок льняной материи, свернул его подушечкой, пропитал коньяком и, сноровисто приподняв ногу Берна, стал выжимать тряпочку, так что коньяк, капля за каплей, падал на рану. Берн чувствовал небольшое жжение и, относясь скептически к исцеляющему действию этого снадобья, сожалел, что нельзя принять его внутрь. У него не хватало словарного запаса, чтобы составить фразу и хоть что-то ответить на многословные заверения старика, что это bon, tres bon pour les plaies [24] Хорошо, очень хорошо для раны ( фр .). .

Наконец, слегка отжав тряпочку, тот приладил ее на рану. Берн натянул поверх чистый носок. У него всегда была запасная пара, и по чистой случайности она оказалась свежей. Как и большинство его сослуживцев, Берн выкинул из ранца все лишнее, включая нижнее белье. Когда на марше человеку приходится тащить на себе килограммов двадцать амуниции и снаряжения, он лишается желания заботиться о завтрашнем дне, предпочитая полагаться на то, что ему выдадут чистую пару белья после бани где-то в тылу, несмотря даже на непредсказуемость интервалов между такими банями.

Хотя к моменту окончания медицинского обслуживания Берн в своих благодарностях полностью исчерпал доступный ему запас французских слов, любезность пожилого господина распространилась настолько, что Берн получил еще и чашечку свежезаваренного кофе, щедро сдобренного знаменитым снадобьем, заживляющим пораненную и опухшую пятку. Они поговорили еще немного. Берну не удалось убедить хозяина принять за услуги какую-либо плату, а вот несколько сигарет тот взял и, поломав, набил ими свою трубку. Как понял Берн, старик был в доме один, а его сын находился сейчас на фронте. Единственным, кроме сына, родственником пожилого господина был брат, профессор английского языка в провинциальном университете. Эти два факта увеличили степень взаимной симпатии и благожелательности между ними настолько, что, отправляясь спать, Берн имел приглашение снова посетить дом следующим утром.

Проснулся он рано и, не зная точно, где расположилась полевая кухня, решил воспользоваться вчерашним приглашением, чтобы раздобыть горячей воды для бритья. Он был приятно удивлен действием бренди на его пораненную пятку: опухоль пропала, а от боли остался лишь легкий дискомфорт от толстого шва на заднике ботинка. Старика он нашел приболевшим, тот заварил чай и принимал его как лекарство, без всякого удовольствия. Берн заглянул в газету в надежде найти что-нибудь о войне, но там кроме немногих бесцветных подробностей с французского фронта практически ничего не было, никто ничего не знал. Было похоже, что действует слепая природная сила, которой невозможно управлять, которую невозможно осмыслить, и нельзя даже предугадать ее направление в следующий момент времени. Боевой дух войск был на высоте, о поражении не могло быть и речи, но предсказать, насколько весь этот конфликт затянется, было выше человеческих сил. Возможно, стоило посмотреть на это с научной точки зрения, но научный метод состоит из проб и ошибок. Берн лишь мельком проглядел торжественно-пустые фразы и задался вопросом, сможет ли он до построения раздобыть в сапожной мастерской новую пару башмаков, неофициально конечно. Когда, наконец, старик закончил свои чайные процедуры, Берн получил остатки горячей воды и отправился бриться. У сапожников к нему тоже благоволили и дали пару башмаков, уверив, что башмаки эти по модели и качеству предназначены исключительно для офицеров и сделаны из специального индийского сафьяна, о существовании которого Берн прежде и не подозревал.

– Строго говоря, – уверял его приятель Снобби Хейнс [25] Игра слов: «снобби» (Snobby) в английском языке имеет не только значение «сноб», но и старинное, редко употребляемое значение «сапожник». , – это офицерские башмаки. Но размер такой махонький, что можешь забрать их себе, если придутся впору. Хоть бы нам остаться тута на подольше, местечко – что нада! Пара славных кабачков, мамзельки. Не то чтоб я находил чего-то в этих французских девках, поверь, по сравнению с моей зазнобушкой, что дома осталась, любая из них будет дура дурой. Но уж если не можешь получить всего чего хотца, будь доволен тем, што есть.