Георгий Свиридов - Победа достается нелегко

— Мастерски накрутил. Не туго?

— Не… нормально, — выдавил из себя Руслан.

— А ты что такой кислый, как прошлогоднее пиво? — Бондарев двумя пальцами взял Коржавина за подбородок, приподнял голову, заглянул в глаза. — Дрожишь?

Руслан спокойно отвел подбородок, освободился от твердых пальцев.

— Думаю…

— Иногда полезно думать, особенно перед боем. — Степан Григорьевич стал расшнуровывать боксерские перчатки, чтобы легче надеть на руки. — Противник твой, Виталька Горлов, небось тоже нервишки свои треплет, думает: «Кто такой Коржавин? Как он боксирует?» А его тренер Орлейкин, старый геморройщик, гладит его по плечу и воркует: «Виталенька, ты его прихлопнешь в первом же раунде. Он же не тренирован. Какая в армии тренировка? Муштра и шагистика. А харчи? Щи да каша. Тебе повезло, Виталька!» А тот, предвкушая легкую победу, щурит свои кошачьи глаза и глупо улыбается, растягивая до ушей толстые губы.

Руслан, взбудораженный ожиданием боя, нервно втискивал забинтованные руки в жесткие боксерские перчатки и, слушая тренера, силился понять: как тот может оставаться спокойным после всего, что произошло. Полчаса назад на. ринге потерпел поражение Дмитрий Марков, один из основных козырей его клуба, а Бондарев, личный тренер Маркова, ведет себя так, словно ничего не случилось.

Коржавин так и сказал Степану Григорьевичу, что думает не о своем противнике, а о Дмитрии Маркове.

— Ты лучше о себе побеспокойся, — оборвал его Бондарев. — Да, Марков кончился. В его возрасте на ринг не возвращаются. Но у него за плечами титулы и звания. А ты можешь кончиться сегодня. И у тебя ничего нет. Ни титулов, ни званий. Даже квартиру еще не получил. Вот так-то! Виталий Горлов тебе не подарок. Он завоевал уже бронзу и серебро на личных первенствах. А ну, двигайся! Живо! — Бондарев, подставив ладони под удары, приказывал: — Два прямых! Левой снизу. Раз-два! Мягче, мягче двигайся. О Маркове завтра все газеты писать будут, а вот если ты продуешь, то можешь не сомневаться, даже фамилию не назовут. Ты парень не глупый, и я тебе откровенно говорю, без дураков.

Руслан, казалось, не реагировал на слова тренера. Слегка раскачиваясь, он двигался из стороны в сторону и наносил удары в подставленные ладони Бондарева. Лишь брови боксера сдвинулись к переносице и на лбу легла сосредоточенная складка.

В раздевалку заглянул служащий Дворца спорта, одетый в синюю поношенную униформу.

— Извиняйте, пожалуйста, Степан Григорьевич. Тут телеграммы пришли. Обошел все раздевалки. Может, вы знаете такого? — Он, близоруко щурясь, поднес почти к самому носу бланки и прочел: — «Участнику личного первенства рядовому Коржавину Руслану».

— Есть такой! — Бондарев подтолкнул Руслана в спину. — Вот знаменитый Коржавин, перед вами!

Служащий, смерив взглядом Коржавина, видимо, остался доволен загорелой, с рельефными узлами мышц фигурой боксера, улыбнулся и протянул запечатанные бланки.

— Вот, пожалуйста, три штуки сразу.

Руслан неуклюже, боксерскими перчатками принял телеграммы и, не скрывая любопытства, протянул их тренеру.

— Прочтите, Степан Григорьевич.

— Может, потом, после боя?

— Не, лучше сейчас.

Одна телеграмма была от друзей, от солдат-ракетчиков из дивизиона капитана Юферова. Они желали Руслану бить соперников, «как мы, ракетчики, с первого залпа» и к серебряной медали «За отвагу» прибавить золотую медаль чемпиона СССР. Телеграмму подписали от имени коллектива старший сержант Мощенко и рядовой Чашечкин. Вторую прислал подполковник Афонии. От имени личного состава подразделения и себя лично он поздравлял с успехом, желал здоровья и больших спортивных достижений.

Третья телеграмма была самой короткой, всего три слова: «Желаю победы. Гульнара». Под пристальным взглядом тренера Руслан смущенно улыбнулся и опустил голову. Гульнара!.. Он мысленно увидел ее лицо, тронутое загаром, сквозь который на щеках пробивался румянец, ощутил на шее ее руки, увидел ее глаза, большие, чуть раскосые, и ласковые влажные губы, которые шептали между поцелуями: «Джоним! Милый!»

— Руслан, ты с этим делом пока не торопись, — сказал Бондарев, читая мысли Коржавина. — В Москве, сам знаешь, с пропиской туго. Да и квартиру выбиваем однокомнатную, для тебя с матерью.

Руслан повернулся к тренеру, но ничего не успел сказать. Распахнув дверь ударом ноги, в раздевалку вбежал долговязый парень — судья при участниках:

— Коржавин! Скорее на ринг!