Бодо Узе - Лейтенант Бертрам

Когда женщина вошла в комнату, он увидел, что, вероятно, поднял ее с постели. Поверх ночной рубашки она напялила старую юбку. Волосы беспорядочно свисали на ее голую некрасивую шею. С трудом, подавив рыдания, она спросила, откуда он прибыл.

— Из Испании, — ответил Венделин.

— Боже мой, — сквозь слезы сказала женщина. — Вы, наверное, проголодались.

Она снова вышла из комнаты и открыла в коридоре дверь напротив. Венделин знал, что эта дверь вела на кухню. Он сплюнул под стол и ногой растер плевок по полу. Женщина вернулась с тарелкой в руках. На тарелке лежала краюха хлеба, кусок колбасы и брынза.

Не оборачиваясь, Венделин пошарил рукой по подоконнику, где между цветочными горшками должна была стоять коробка из-под сигар с ложками, вилками и ножами. Взяв нож, он повернул его ручкой от себя, сначала провел лезвием по гладкому краю стола, а затем, зажав хлеб между коленями, принялся резать его.

Женщина, наблюдавшая, как у него получалось, теперь подошла к портрету мужа и заплакала. Худые ее плечи содрогались.

Венделин жевал сухой хлеб. Его раздражали большие куски жира в колбасе. Только брынза пришлась ему по вкусу. Он съел ее всю без остатка. Наконец он положил нож перед собой на стол. Он знал, что сидит на месте Фридриха.

— Да, Фридрих мертв, — произнес он. — Я думал, вы уже знаете, но в таких случаях чиновники не торопятся. Вам наверняка еще сообщат.

Теперь женщина стояла возле стола, сжав пальцы. Венделин посмотрел ей в лицо. Ее открытый рот походил на рану.

— Как это случилось? — спросила она.

— Он… погиб, — произнес Венделин.

— Погиб? — переспросила она.

— Ну да, — рассердился Венделин. — В него попала пуля.

— Но ведь войны нет! — испуганно крикнула женщина.

Он кивнул.

— Войны нет, — отозвался он.

— Зачем же тогда в него стреляли?

— Ну, это-то понятно, — спокойно произнес Венделин. — Ведь мы каждый день сбрасывали бомбы на их дома. Надо же им было как-то защищаться.

— Но ведь ты сам говоришь, что войны нет! — снова крикнула женщина.

И Венделин опять кивнул.

— Пока еще нет, — сказал он.

— Как же вы могли так поступать? — строго спросила женщина.

— Приказ есть приказ, — ответил Венделин. — Тут ничего не попишешь.

Но ему стало стыдно.

— Ты что думаешь, мать, нам это очень нравилось? — спросил он.

— Боже мой! — запричитала женщина. — А я-то думала, что он в Люнебургской пустоши.

— Так это называется, — робко заметил однорукий Венделин.

Женщина всхлипнула и снова заплакала. Она громко звала сына:

— Фридрих! Фридрих!

— Эх, — вздохнул Венделин. — Да ведь его не оживишь.

А она заголосила:

— Зачем он умер? Зачем? Ты можешь мне ответить? — спрашивала она однорукого.

— Зачем? — помедлив, произнес Венделин. — Если бы знать!

— Значит, никто не знает? А вот почему ты потерял руку, этого тоже никто не знает, да?

Она подошла к нему и с силой схватила за плечо.

— Больно! — крикнул Венделин. — Рана еще не зажила.

Она отпустила его, заплакала и забегала по комнате. Длинный подол юбки хлопал о ее босые ноги.

— Я еле-еле дотянул до аэродрома, — рассказывал Венделин. — На большее меня не хватило: рука страшно болела. Но я не позволил себя унести. Я остался, пока они не вытащили Фридриха. Он был ранен в легкое и умер еще на поле. Я был при этом.

— Где это произошло? — спросила женщина.

— В Авиле.

— Где?

— Есть такая дыра в Испании, — произнес Венделин и махнул рукой. — Там они его и схоронили. Но это уже без меня.

— Это далеко? — спросила женщина.

— Очень далеко, — сказал Венделин, — Мне хочется пить. Плесни-ка мне чего-нибудь!

Женщина принесла глиняный кувшин.

— Можешь не смотреть, — сказала она, — там вода. Мне нужно знать, почему он умер! — твердо произнесла она и села на лавку с другой стороны стола. — Если ты не знаешь, то завтра я пойду в город и спрошу там. Буду спрашивать до тех пор, пока мне не скажут.

Венделин быстро поставил кувшин и испуганно вскочил с места.

— Не делай этого! — крикнул он. — Об этом нельзя ни говорить, ни спрашивать. Ты разве не знаешь?

Женщина взглянула на него и не поняла.

— Об этом запрещено говорить, — пояснил он, — Если меня спросят, я должен отвечать: несчастный случай на производстве. Ведь такое бывает, верно?

— Да, — произнесла женщина и от удивления даже перестала плакать.

— А кто будет много болтать, — важно произнес Венделин, — того посадят.

Женщина промолчала и снова посмотрела на него. Венделин заподозрил неладное.