Георгий Свиридов - Последний раунд

- Начнем брать пробы выше ручья, - вслух решила Попугаева. - Будут пиропы, пойдем дальше. Нет - свернем в ручей и там опробуем.

Взять пробу - это значит задержаться на этом месте дня на три. Надо промыть несколько кубометров песка. Таков порядок в работе, исключающий всякую случайность. В поиске главное - терпение. Взял направление и веди его до конца, до самого истока. Собирай намытые пробы, записывай в полевой дневник наблюдения и наноси отметки на карту. Исследовав речку до истока, можешь браться за притоки. И опять же сразу вверх. Работенка нудная и однообразная, если, конечно, не чувствуешь сердцем природу, не понимаешь немую душу камня, не умеешь читать язык минералов.

Стукнет поисковик своим геологическим молотком, расколет обычную на вид гальку, до блеска отполированную водой, и в разломе раскрываются древние тайны природы, что скрыты от людей, незнакомых с минералогической наукой. Каждый камень, галька, каждый слой горной породы представляется опытному глазу Попугаевой как частичный результат, как свидетельское показание о тех далеких процессах, которые происходили здесь, в этих краях, в древние геологические времена, когда извергались вулканы и потоки магмы прорывали затвердевшую земную толщу, раскаленными огненными реками стекали в долины и разломы. Она отчетливо в мыслях представляла себе те условия и понимала процессы образования и отложения тех или иных минералов. И среди них надо отыскивать те, которые ведут к заветной цели.

Проба оказалась положительной - в первой же промывке обнаружились алые зернышки пиропов. «Правильно выбрали направление», - с удовольствием отметила Попугаева, записывая результаты в дневник.

День за днем, с утра и до вечера, до захода солнца потянулась однообразная и тяжелая, работа. Надо перелопатить, перемыть кубометры песка. А знойная духота лета усиливалась, паркая влажность повисала в воздухе, дышать становилось нечем. Ни ветерка, ни даже спасительной тучки.

Пробы брали через каждые четыреста - пятьсот метров. Переносили палатку, обосновывались. И всюду находили желанные красные камешки. Они ободряли и вселяли надежду. Надежду на удачу. Они не свернут, не собьются с пути. Красный пунктир из пиропов вел все дальше и дальше. Куда же он приведет?

К концу второй недели послышался ровный и родной рокот самолета. Федор распрямил спину, вытер пот со лба и улыбнулся опухшими, искусанными комарьем и мошкой губами.

- Летит!.. Летит! Самолет! - и с надеждой добавил: - К нам, что ли?

Попугаева тоже оставила промывку. Вышла из реки на террасу. Задрав голову вверх, смотрела на знакомый зеленый самолет, на «Антона», который делал разворот и снижался, заходя на посадку.

Лариса и рабочий, бросив работу, побежали встречать гостей. Из самолета первым ступил на землю, вернее, спрыгнул Бондарь, за ним Краснов, который, как потом выяснилось, вчера прилетел из Ленинграда, а следом - Борисов, первый секретарь обкома.

- Как результат? - Бондарь первым жал руку, крепко, по-мужски.

- Движемся по тропке, - ответила Попугаева, торопливо поправляя пальцами непослушные волосы. - Пиропов много.

- Это хорошо!

Летчик выгружал из самолета картонные ящики с продуктами. Бросились в глаза свежие зеленые огурцы и белесый кочан капусты.

- Вез от самого Питера, - сказал Краснов, показывая на зелень. - У нас там ее много.

- И у нас будет, - вставил Борисов. - Будут свои овощи, товарищи алмазники!

Попугаева и Белкин рады были гостям. Конечно, они понимали, что начальство пожаловало неспроста. Конечно же им не терпится узнать, как же идет поиск, к чему привела пироповая дорожка.

Краснов и Бондарь, вынув лупы, тщательно рассматривали намытые образцы.

- Лариса, а ведь и это близкий родич алмаза. - Иван Иванович Краснов выделил из общей массы намытых минералов темные, почти черные округлые камешки. - Вернее, утробный брат его. Это ильменит. Он также встречается в коренном теле, в кимберлите.

- Выходит, здесь два алмазных спутника? - спросил Борисов, тоже наклоняясь над листом бумаги, на который положили черные камешки. - Ильменитами они называются?

- Ильменитами, - сказал Бондарь уверенно, словно именно он намыл их. - Два спутника уже могут дать нам гарантию.

- Очень может быть, - Иван Иванович Краснов повернул камешки к солнцу. - Оплавленные. Ильменит и не так прочен, как пироп.

На обед варили уху, хотя Лариса настаивала, чтоб сготовили борща. Краснову и Бондарю хотелось порыбачить. Но удача сопутствовала секретарю обкома. Борисов в тихой заводи обнаружил тайменя, который дремал в теплой воде.