Георгий Свиридов - Последний раунд

Монотонно шумит река на перекатах, где-то деловито крякали утки. Жизнь тайги шла своим чередом.

- Что ж, надо двигаться вперед, - сказала Лариса Анатольевна и начала распаковывать резиновые надувные лодки.

Федор молча ей помогал. Он действовал ловко, сноровисто. Накачал воздух. Привязал на каждую лодку немудреное снаряжение, запас продуктов.

- Можно и трогаться в путь-дорожку.

Жучка жадно принюхивалась к следам самолета, оставшимся на косе, и все тихо повизгивала.

- Ну, что ты, дуреха, скулеж разводишь! - Попугаева ласково потрепала собаку по холке. - Посмотри, какое раздолье кругом, а?

- Пес, а тож понятие имеет насчет нашего положения, - сказал Федор и добавил: - Видать, в тайгу не брали, без привычки, выходит.

К вечеру они продвинулись на несколько километров вверх по течению. Тянули на бечеве лодки, нагруженные снаряжением и продовольствием. Вода еще стояла высокая. Шли по вязкому размытому берегу.

- Привал надо бы сделать и к ночевке готовиться, - сказал Федор, шедший впереди и тянувший большую лодку.

- Вон за тем поворотом будем искать подходящее место, - согласилась Попугаева.

А за поворотом вдруг вдали показалась огромная длинная спина косы, выступающая покато из потока воды. До нее было порядочное расстояние, но все ж дотянули лодки. Благо еще, что световой день казался бесконечным. Прошло уже много часов, как они бредут по берегу, а солнце хоть и низко, а все ж висит над тайгой, посылает блеклые желтые стрелы лучей.

- Разбивай лагерь, Федор Алексеевич. Переждем здесь, пока вода не спадет, - сказала Попугаева, вытягивая на плотную галечную косу свою лодку.

- Место не так, чтобы очень, но и не очень, чтоб уж совсем очень, - шутливо заключил рабочий, оглядывая берег и подступающую редкую тайгу.

- Не вековать нам тут, - Попугаева сбросила с плеч ватник, взяла широкую чашку, заменяющую ей лоток. - Тебе сегодня готовить ужин, а я на первую промывку.

- Ну, коли мне ужин стряпать, то извольте ждать. Не примет душа и желудок в первый день казенную тушенку, - отозвался Белкин, вынимая тонкую сеть, - уха у нас будет, Лариса свет батюшкова, рыба сама в котелок просится.

- Действуй, Федюня!

- А вам, как говорят, ни пуха ни пера!

- К черту! - весело крикнула Попугаева.

Наступавший то ли поздний вечер, то ли раннее утро - а в те длинные летние дни одна заря другую стережет и подгоняет, - приглушал краски. Вдали белесый туман выполз из речной долины и пластался над водой, над землею. Из него, как из ваты, странно островками темнели верхушки кустов и кроны деревьев. От реки несло сыростью, пахло прелью и свежей листвой, смолистой хвоей и еще чем-то неуловимым. Гулкую глухую тишину нарушала тихим говором река, тянувшая монотонную песенку.

На косе, едва Попугаева подошла к краю воды, возле бокастого валуна, за корягой, она увидела до боли знакомые красные зерна пиропов. Они приветливо светились среди крупного песка и намытого галечника крохотными малиновыми цветочками. Их было очень много, словно кто-то высыпал из кармана.

- Федор!.. Федюня!!

Рабочий, оставив сеть, прибежал на зов. Попугаева протянула руку, указывая на нежданную находку.

- Ух ты!.. Сколько их! - воскликнул тот. - Это ж надо!

Они несколько минут, затаив дыхание, стояли молча и рассматривали пиропы, поблескивавшие красными звездочками. Потом выбирали самые крупные, самые лучшие. Пока совсем не опустилась светлая северная ночь.

Ужинали холодной тушенкой и сухарями, не дожидаясь, пока на костре закипит чайник. И усталости почти не чувствовали. Еще бы! Первый день и первый успех. Он радовал, он обнадеживал. И какими смешными казались теперь им прошлогодние горести, когда они встречали такие «никчемные» красные камешки… Теперь же они вселяли счастливую радость. Они как бы говорили на своем языке, понятном теперь Попугаевой, что знают большие секреты природы, знают дорожку к ее кладовым…

Утром, пока Федор готовил на завтрак обещанную еще вчера уху, а наловил рыбы он в один раз забросив сеть, Попугаева внимательно изучала косу и берега. Коса образовалась у слияния двух речушек. Надо решить, в какую сторону им подаваться. Которая из двух рек принесла пиропы?

Попугаева, свистнув Жучку, пошла по одной речке. «Разведаю путь, пока уха сварится», - решила Лариса Анатольевна. Шагалось легко, утро выдалось свежим и солнечным. Даже тучи комарья и гнуса, которые неотступно следовали за ней густым роем, не раздражали. В километре от лагеря в речку впадал ручей.