Альманах «Подвиг» - Подвиг, 1969 № 03 [альманах]

Действительно, капрал Миллер прожил на земле ровно сорок лет. Родился в Калифорнии. На три четверти ирландец, с долей польской крови. За последние двадцать пять лет умудрился повидать столько сражений, испытать столько рискованных приключений, что хватило бы и на дюжину жизней. Добывал серебро в рудниках Невады, пробивал туннели в Канаде, тушил пожары на нефтепромыслах по всему белу свету. Он был в Саудовской Аравии, когда Гитлер напал на Польшу. Его дальние родственники по материнской линии жили в Варшаве. Этого обстоятельства вполне хватило, чтобы в Дасти заговорила ирландская кровь, и он воспринял нападение нацистов на Польшу как личное оскорбление, С первым же самолетом он улетел в Британию, заморочил головы военным чиновникам и поступил в авиацию. Но, к неописуемому возмущению Дасти, чиновники послали его служить в тыловые части Веллингтона. Первый учебный полет Миллера оказался и последним. Он поднялся в воздух с аэродрома Мениди под Афинами, через несколько минут отказал мотор. Дасти сделал вынужденную посадку на рисовом поле, в нескольких милях к северо-западу от города. Дело происходило в одну из январских ночей 1941 года, посадка была удачной, но остаток зимы Дасти провел на кухне того же аэродрома Мениди, проклиная неудачу самыми страшными ругательствами. В апреле, не сказав никому ни слова, он покинул королевские военно-воздушные силы и взял курс на север, к албанской границе, к настоящему фронту. Он потом говорил, что вступил в бой на двадцать дней раньше ближайшей танковой дивизии. Потом остатки их частей эвакуировали на транспорте «Салмат», а «Салмат» потопили немцы. Дасти Миллера подобрал эсминец «Ринек», но его тоже потопили. Дасти спасся и добрался, наконец, до Александрии на старом греческом каике с твердой решимостью никогда больше не пробовать свои силы в воздухе и на море. Через несколько месяцев он уже служил в экспедиционном корпусе, действовавшем в Ливии, в тылу немецкой обороны. Дасти — полная противоположность лейтенанту Стивенсу. Молодой, бодрый, корректный, безукоризненно одетый и полный энтузиазма Стивенс и — высохший, тощий, словно сплетённый из канатов, много повидавший, с патологическим отвращением к внешнему блеску Миллер, получивший прозвище Дасти. Греческие слова, которые знал Дасти, вы не нашли бы ни в одном словаре. Миллера взяли по одной причине. Он был известен Интеллидженс сервис по Среднему Востоку как гениальный специалист-подрывник, находчивый и бесстрастный, точный и аккуратный в работе. Миллера считали лучшим подрывником Южной Европы.

За Миллером сидел Кейси Браун. Приземистый, темноволосый и плотный связист, родом с берегов реки Клайд. В мирное время старшина Браун работал инженером знаменитой верфи в Гарелохе. Чиновники из королевского флота, как обычно, не поверили своим глазам и зачислили Брауна в связисты: ведь было слишком очевидно, что перед ними опытнейший судомеханик. Невезение Кейси Брауна обернулось удачей для Кейта Меллори. Послужной список Брауна указывал, что он знаток партизанской войны, ветеран особой морской службы и дважды награжден за подвиги в Эгейском море и на ливийской земле.

Пятый и последний из группы сидел как раз позади Меллори, но не стоило оборачиваться, чтобы его увидеть. Меллори знал его лучше, чем кого бы то ни было на свете. Андреа, лейтенант Андреа, служивший под его началом все восемнадцать месяцев на Крите. Гигант Андреа, с рокочущим смехом и трагическим прошлым. Они вместе скрывались в пещерах, в расщелинах скал, в покинутых пастушьих хибарах, когда немецкие разъезды и самолеты-разведчики преследовали их. Андреа стал его alter ego, его вторым «я». Смотреть на Андреа значило для Меллори смотреть на себя самого в зеркало. Андреа взяли вовсе не потому, что он был греком, хорошо знал язык, обычаи и психологию жителей островов. И даже не потому, что они с Меллори отлично сработались, хотя то и другое учитывали. Его включили в группу по одной причине — присутствие Андреа надежно обеспечивало защиту и безопасность остальных. Выносливый, тихий и беспощадный грек, чрезвычайно стремительный, несмотря на массивность. Его кошачья вкрадчивость могла мгновенно смениться взрывом неистовой ярости — таков был Андреа, великолепный боевой аппарат. Андреа — их страховой полис, гарантия против неудач.

Меллори был доволен. Дженсену не удалось бы набрать лучшей группы, обшарь он все Средиземноморье. Вдруг Меллори пришло в голову, что скорее всего Дженсен именно так и сделал.