Владимир Богомолов - «Жизнь моя, иль ты приснилась мне...»

Немки посылали к нам своих детей за хлебом, а сами стояли в стороне и ждали. Дети клянчат: «Брот!..» Солдаты кормят из своих котелков немецких детей.

…Немцы учатся русскому языку. «Кусотшек клеба» они говорили еще в разгар уличных боев… Вполне прилично одетые мужчины ходят по улицам с трубкой и с протянутой рукой обращаются к офицерам — «закурить».

На каждом шагу льстивая угодливость, низкопоклонничество перед победителями. Вы спрашиваете дорогу у солидного толстого немца — он рысью подбегает к машине, низко кланяется, сыплет слова горохом…

Среди развалин, возле сожженных танков мирно дымят походные кухни. Повсюду звучат аккордеоны, гармошки, слышатся русские песни… Солдаты и офицеры поют, пляшут.

Покуда в одних кварталах шли бои, в других быстро налаживалась жизнь. Во многих районах уже были назначены военные коменданты и бургомистры. На стенах висели наши листовки и приказы в немецком переводе, и берлинцы, собравшись группами, читали их молча и внимательно.

Бойцы ВАДа спешно развешивали новые плакаты, самым распространенным из которых был тот, что воспроизводил слова Сталина о том, что Красная Армия воюет с вооруженной немецкой армией, а не с мирным гражданским населением. На видных местах расклеено постановление магистрата о добровольной регистрации и мобилизации на работу членов НСДАП, «Гитлерюгенда», «Фрауэнфорта» и других нацистских организаций.

Немцы разбирают завалы, подметают улицы, стараются продемонстрировать свое трудолюбие.

…Астапыч на оперативном совещании в штабе дивизии перед маршем сказал:

— Думаете, в Германии не знали, что немцы творили в России? Все знали… Не верьте, если скажут, что не знали… Потому и боялись. Ожидали, что русские всех перебьют. Понимают, что пришел их час расплаты. Враг спрятался, затаился, меняет шкуру. Поэтому наша задача: был бдителен — будь втройне бдительным, потому что враг вокруг нас, мы на его проклятущей земле; был смекалистым — будь втройне смекалистым, потому что фашисты уготовили нам много «сюрпризов»; был хитрым — будь втройне хитрым, не дай врагу обмануть себя.

Карточка, которую ты прислал, просто фантастическая.

Это партизаны? Они так смешно висят!

Обер-лейтенанту Гейнцу Гейденрехту.

Нойхаузен 29 июня.

Мой дорогой мальчик!

Ты участвовал в битве за Смоленск? Третий раз смотрела хронику в «Вохеншау» [27] «Вохеншау» — еженедельное обозрение перед киносеансами, начиналось всегда маршем, написанным специально для похода на Восток. Кинохроника с фронтов в течение 20 минут убеждала зрителей в близости само собой разумеющейся победы, в превосходстве и непобедимости немецкого солдата и оружия. Сопровождалась обязательным показом разрушенных городов, сел, военнопленных и гражданского населения. Кинооператоры из тысячных толп специально вылавливали и показывали крупным планом людей убогих, оборванных, калек, жалких и уродливых. Сводки немецкого Верховного командования передавались ежедневно в два часа дня по радио и в обязательном порядке печатались во всех ежедневных газетах. . Какое грандиозное зрелище! На экране двигались танки, грохотали орудия, шли загорелые, запыленные, улыбающиеся юноши в рубашках с закатанными по локоть рукавами, среди которых надеялась увидеть твое любимое лицо. И тут же поля, усеянные трупами русских, и колонны военнопленных. Эти ужасные живые русские, они выглядят по-зверски, как бестии, по этим лицам можно изучать ужасы, и с таким сбродом вы должны сражаться! Местность ужасная, такая страшная, что не знаешь, как ты и твои солдаты продвигаются там вперед. Об этом просто невозможно думать!

Когда все это видишь на экране, только тогда понимаешь, что вам, бедным мальчикам, выпало на долю. Однако надеюсь, что самые большие трудности уже у вас позади, Москва скоро падет и война закончится.

Я ежедневно молюсь о твоем возвращении.

Шлю тебе приветы и целую с заботливой любовью.

Твоя мама.

Рядовому Леопольду Кюнцу.

Дрезден 14 июля.

После каждого расставанья следует свиданье ! [28] Эта фраза вписана внутри сердца, нарисованного в верхнем правом углу страницы цветным карандашом.

Мой дорогой бесценный Мурли!

Прежде всего, мой единственный, я тебя сердечно приветствую и шлю тебе много миллионов поцелуев, мой бедный Мурли! Пишу тебе через день, но, к сожалению, еще ни одно твое письмо не дошло до меня, и я очень тревожусь о тебе, моя радость. Я надеюсь, что ты здоров и невредим, мой единственный Польди, Мурлихен мой ненаглядный!