Игорь Николаев - Линия фронта

Янкин, не дожидаясь понуканья, вскочил на ноги и затормошил прилегших саперов:

— Чё разлеглись? Ну чё? Тащите мины…

Танки не были видны до последнего мгновения, и когда они переползли траншею и показались из темной плывущей стены взвешенного песка и дыма, Евгений удивился, как до них близко. Он уставился на одну машину, потом на другую. Он видел каждую прорезь в надульном тормозе и все внимание сосредоточил на конце ствола. Подсознательно оглянулся, будто искал защиты, отметил, как в ближнем окопе расчет выкатывал из укрытия пушку; номера ухватились за щит, за сошники, за колеса… На длинном стволе у самого среза отсвечивали звездочки.

Артиллерия противника перенесла огонь в глубину, и саперы короткими перебежками разносили последние мины — перед самыми окопами батарей.

Сухо скреготнул первый танковый выстрел, немецкая граната рванула позади орудия, обдав окоп землей и осколками. В тот же миг пальнул ответный выстрел, болванка тоже промазала. Саперы припали к земле, над головами у них началась артиллерийская дуэль, и в нее тут же ввязались десятки танков и несколько дивизионов противотанковой артиллерии. Врезанные в грунт орудия водили стволами над самой землей, выжигая перед собой стерню, взметая вихри обугленной соломы и пепла. Сумрак все более окутывал местность. Евгений, лежа, поднял руку и помахал над головой, отзывая саперов из зоны огня. Однако и его и саперов заволокло, а когда дым порвался и багровые в отсветах выстрелов клочья понесло в сторону, он увидел рядом с собой подбитый танк. На борту его вскипала пузырями краска. Огонь сине-желтым валиком разливался по панцирю, пожирал черный, с белыми подводами крест. За горящим танком вынырнул другой, он повернул немного в сторону, на пушку. Евгений не видел ее, судил обо всем лишь по движению танка. Танк бил по окопу, но пушечка не отвечала, и Евгений в оцепенении смотрел на танк, забыв, что нужно отползать.

Позади танков из дымной гущины возникли, как привидения, два автомобиля — это ползли, завершая минирование, машины отряда заграждения. Машин осталось только две, но они ползли, выдерживая заданное направление.

— Товарищ капитан! — закричал Янкин, показывая рукой в сторону чудом пробившихся машин. Евгений в недоумении потряс головой. Он решил, что загражденцы опоздали и минировали уже после прохождения боевых порядков противника. Похоже, они преградили танкам не атаку, а отход.

Саперы торопливо выставляли в грунт последние коробки, и Сашка в спешке оставил мину на поверхности.

— Ты чё?.. — набросился на него Янкин.

— Вон… Ал… Алхимик… — стал заикаться Сашка, оборачиваясь к ползущему за ним писарю.

— А-а! — взбеленился Янкин. — Горазд на чужом дышле в рай!

Сашка повернул к своей мине, но Евгений торопил всех с отходом, мину бросили. Поблизости ухнул снаряд, саперы подались за Евгением; вплотную за ним полз Янкин, за Янкиным — Сашка-Пат, еще дальше — Алхимик и остальные. Сашка хватал ртом воздух: его оглушило.

Растоптав первое орудие и проутюжив окоп, танк-крестоносец резко изменил курс, из-под гусениц его полетели комья, он устремился к левому флангу, заходя на батарею с тыла. В образовавшуюся брешь втягивались еще две бронированные машины, за ними целились в промежуток, переползая мелкие воронки, транспортеры с автоматчиками. В обороне наметилась вмятина. Крутов отвел саперов к хутору.

— Занимай оборону! Первый взвод на правом фланге: вспаханная борозда — колодец… Янкин, живей! Второй взвод…

Саперы поспешно развернулись в цепь, припали к земле и заработали лопатами. В потемневшем воздухе местность почти не просматривалась, судить о сражении оставалось по звукам. Саперы водили головами, определяя на слух линию обороны и маневр наседающих танков. Яростная, ожесточенная пальба еще кипела, стороны схватились насмерть. Немцы спешно вводили резерв, но в чем-то они просчитались — не успели засветло проткнуть оборону. На поле боя уже опускалась настоящая темнота, орудийная канонада затихала, и лишь справа какая-то пушечка все еще запоздало частила по транспортерам, по их расплывчатым силуэтам.

«Курицыны дети! Спохватились!..» — подумал со злостью Евгений, но в ту же минуту пушечка замолкла; видимо, ее прихлопнули…

Десант спешился с транспортера где-то поблизости, но в дымном мареве немцев не было заметно, лишь при вспышках то в одном, то в другом месте возникали их силуэты. Саперы открыли по ним огонь, и автоматчики, пустив десяток тусклых в пыли ракет, залегли.