Владимир Першанин - Комбат по прозвищу «Снежный Лис»

— Куда ты торопился? Или думал, что твой «студер» быстрее, чем мессершмитт, летает? Чувырло безмозглое!

Комбата Шестакова больше беспокоила потеря ещё одной «тридцатьчетвёрки». Кроме того, он опасался, что откроет артиллерийский огонь дальнобойный дивизион, расположенный в двенадцати километрах. Точности от такой стрельбы не будет, но если немцы высадят на вездеходе корректировщиков, то танковому батальону и десантникам придётся туго.

Но с корректировщиками у немцев не получилось. Посланный в разведку лёгкий танк Т-70 под командой младшего лейтенанта Антона Зуйкова перехватил вездеход «Штёвер» и расстрелял его из башенной 4 5-миллиметровки.

В качестве трофеев Зуйков привёз разбитый артиллерийский перископ, обгоревшие карты, документы двух офицеров и уцелевшее оружие группы артиллерийской разведки.

До этого младший лейтенант ничем особым в батальоне не выделялся. Осмотрев трофеи и карту, капитан Шестаков от души обнял младшего лейтенанта.

— Если бы не перехватили корректировщиков, сидели бы сейчас под огнём. Навели бы на нас такой же дивизион и снарядов не пожалели.

— Андрей Михайлович, — обратился к комбату Калугин. — Людям отдохнуть надо. Сутки уже на ногах. Периметр худо-бедно укрепили, боевое охранение я выдвинул, посты расставлены. Пойдём поужинаем.

Шестаков, Калугин, командир десантной роты Павел Мельник и начальник разведки Пётр Бельченко разместились в блиндаже, где раньше обитал командир немецкого артиллерийского дивизиона. Здесь же суетился один из бойцов, растапливая печку и накрывая на стол.

Командир второй танковой роты Родион Соломин, как младший по возрасту, вёл со своими танкистами боевое наблюдение.

Блиндаж из толстых брёвен в три наката, усиленный железными балками, был добротный и просторный. В глубине помещения стояла деревянная кровать, накрытая несколькими ватными одеялами.

Пол, как в избе, был из плотно пригнанных друг к другу массивных крашеных половиц. Блиндаж освещался электролампочкой, но генератор в ходе боя был разбит и сгорел — на столе коптила обычная керосиновая лампа.

— Умеют фрицы уют создать, — оглядывая тёплое укрытие, сказал лейтенант Пётр Бельченко. — Здесь сосен в округе на двадцать вёрст не отыщешь, а для майора целый подземный дом построили. А командовал всего-навсего паршивым дивизионом, даже не полком.

— Этот дальнобойный дивизион целого полка стоил, — закурил трофейную сигарету Григорий Калугин. — Двенадцать тяжёлых орудий, зенитки, миномёты, и транспорта хватало. На блиндажи они деревенские избы разбирали.

В дверях, ведущих в прихожую, появился сержант-радист.

— Разрешите обратиться, товарищ комбат!

— Что у тебя там?

— Из штаба интересуются, прибыл ли стрелковый полк?

— Передай ответ, что ждём прибытия. К отражению возможной атаки готовы. Хорошо, если подкинут ещё боеприпасов и горючего. Оба студебеккера угодили под бомбёжку и сгорели на обратном пути.

— Ясно. Сейчас передам, — козырнул радист.

Затем появился старшина Тимофей Черняк и сообщил, что давно готов горячий ужин.

— Откуда он взялся? — удивился Калугин.

— Так мы же у фрицев две полевые кухни отбили, — шмыгнул носом старшина.

— Горох, небось, со свининой?

— В одном котле рис с мясом, во втором — кофе с молоком. Вполне съедобно, я попробовал.

Вместе со старшиной по блиндажу расплывался запах алкоголя.

— Ты глянь, Гриша, — обратился комбат к своему заместителю Калугину. — Перед боем всех предупреждал, чтобы офицеров живьём брали и захватывали транспорт. Хрена с два кто послушался! Информации толком не имеем, что вокруг творится, и грузовики почти все пожгли. Зато полевые кухни в целости и сохранности взяли. Да лучше бы хоть одну зенитку захватили или хороший грузовик.

— Кухни не все нам достались, — с сожалением ответил старшина. — Одну снарядом разбило.

— Вот ведь горе! — засмеялся Калугин. — Зато две других остались. Горячим неплохо людей подкормить, да и граммов по сто с прицепом опрокинуть. Я гляжу Тимофей уже приложился. Никак вместе с Игнатьичем хлебнули?

— Я чуток трофейного рома попробовал, прежде чем вас угостить.

— Боишься, что отравимся? Так десантники навеселе разгуливают, не боятся отравы. Это я тебе, Павел, говорю. Крепкая у нас оборона. Танкисты машинами занимаются, а десантники периметр навеселе охраняют.

— Всё в меру, — отозвался старший лейтенант Павел Мельник. — Я проверял, посты на месте. Ребятам больше всех досталось. Двенадцать человек погибли, и раненых полтора десятка в тыл отправили.