Илья Симанчук - Ребята из дивизии «Таран»

Только что грохотали разрывы мин, лихорадочно стучали пулеметы, пули, точно дятлы, щелкали по стволам деревьев. И вдруг стало тихо. Как-то зловеще, жутко тихо!

Пристально, до боли в глазах, всматривались девушки в поляну с редкими деревьями, примыкавшую к их позиции. Вот из-за одной сосны выдвинулся ствол автомата... Затем выглянул вражеский солдат... Обернулся, махнул кому-то, и с десяток автоматчиков выскочило на поляну...

Маша подняла руку. Тут же наши пулеметчики дали длинную очередь. Фашисты попадали в снег и поползли по направлению к ним, стараясь охватить кольцом.

Они не знали, что центр и фланг их группы стали отличной целью для снайперов. Те успели выстрелить по четыре раза – и восемь фашистов остались на снегу без движения. Лишь двое попытались убежать, но были срезаны пулеметной очередью.

Через несколько минут новая группа вражеских автоматчиков устремилась через поляну. Снова поднялась Машина рука, снова застрочил пулемет, и снова фашисты кинулись на звук этих очередей.

Девушки опять успели сделать по четыре прицельных, безошибочных выстрела – и еще восемь вражеских автоматчиков разделили участь своих предшественников.

Фашисты так и не разгадали этот маневр! Во всяком случае, до сумерек они попытались вновь прорваться к НП. В результате – шестеро были скошены огнем пулемета, семеро нарвались на снайперские пули.

А потом подоспел резерв, который не только отразил вражескую контратаку, но и продвинулся вперед.

В этот вечер Наташа и Маша грелись в лесу у небольшого костерка-трещуна, чистили винтовки. А потом Наташа принялась за очередное послание родным:

«Любимые мои!

Простите, что давно вам не писала. Время теперь горячее, письма писать негде и некогда. Да! Началась настоящая фронтовая жизнь, о которой я раньше только в книжках читала и в кино видела. Живем мы в лесу, в шалашах из еловых веток, жаримся возле костров. За последнюю неделю ваша Наталка так закоптилась, что стала похожа на цыганку. Даже был такой случай: после того как я основательно умылась теплой водой, один командир сказал: «Да вы, оказывается, светлая, а я считал вас брюнеткой». Вот какие дела! Ну, ничего, зато немцев мы здорово бьем. Выгоняем их из наших деревень и сел. Вчера ночью еще деревню освободили! Гитлеровцы тут расположились как дома, окопались, укрепились и думали, что их ничем не возьмешь. А мы их жмем, и давим, и гоним, как паразитов.

Вы за меня не беспокойтесь. Все будет хорошо. Я до сих пор даже не ранена, даже шинель пулей не задело. Правда, шинель моя требует довольно основательного ремонта, так как ночуем мы у костра, а ночью довольно сильные морозы, ну и стараешься к костру лечь... Уголек отскочил – и дырка готова! А я, как вам известно, люблю тепло, поэтому полы моей шинели представляют собой особенно живописную картину. Ну ничего, мне ее обещали починить...

Целую вас всех много – много раз крепко и нежно (боюсь только копотью вас измазать). Пишите, мои родненькие!»

Нагрянула весна – с дождями, с непролазной грязью. Уже в начале марта яркое солнце растопило снег, расквасило дороги. Танки, артиллерия, автомашины – буквально все вязло в распутице. В полях большие проталины, соединяясь между собой, превращались в целые болота и реки, не обозначенные на картах. Из-за бездорожья и боеприпасы, и хлеб – словом, все необходимое для сражений – приходилось перетаскивать на плечах. Раненых выносили на носилках.

Ожесточенные бои велись буквально за каждую сотню метров, об этих боях в сводках Совинформбюро скупо говорилось: «На Северо-Западном фронте шли бои местного значения...»

Дивизия наносила удар за ударом по передовым частям шестнадцатой армии врага. Командующий этой армией генерал Буш до начала войны служил начальником русского отдела генерального штаба вермахта и прослыл среди фашистских военачальников «специалистом по проблемам войны с русскими». В свое время он бахвалился перед Гитлером, что «без труда вобьет клин между Москвой и Ленинградом». Однако Буш, не достигнув этой цели, попал со своей армией в критическое положение: отборные соединения шестнадцатой армии – дивизия СС «Мертвая голова», особая дивизия охранных войск, опьяненные легкими победами на Западе, пасовали, сталкиваясь с невероятной храбростью и возросшим умением воевать вчерашних мирных тружеников, студентов, школьников, ставших воинами Красной Армии.

Девушки осунулись так, что, казалось, и винтовки для них – непосильная тяжесть! Недоедали, недосыпали... Обе были простужены и перенесли хворь на ногах.