Антал Погони - Двое из многих

Иштван, вытаращив глаза, заглянул в окошко.

— Знаешь, дружище, — разочарованно произнес он, — а ведь в этой избе давно никто не живет. Ну и в хорошее же местечко мы попали с тобой!..

Друзья на всякий случай постучались в дверь, но никакого ответа не получили.

— Давай войдем! — предложил Имре.

Дверь легко поддалась нажиму и растворилась, но, как только ее отпустили, она, будто заколдованная, захлопнулась.

Тамаш испуганно вздрогнул. На ум пришли страшные истории, которые ему рассказывали в детские годы. Отогнав от себя навязчивые мысли, он снова нажал на дверь. Оказалось, открыть ее мешал какой-то мусор за дверью.

Ночь стояла такая светлая, что можно было без особого труда рассмотреть всю утварь в избе.

— Имре, — тихо заметил Иштван, — здесь столько пыли, что можно подумать, будто тут уж лет сто не было ни одной живой души.

— Я тоже так думаю. Взгляни на железное ведро с ковшиком. Они даже ржавчиной покрылись…

Тамаш открыл дверцу старого шкафчика, подняв облачко пыли.

— Смотри-ка! — воскликнул он. — Посуда! Ножи, вилки… И все покрылось пылью и заржавело.

— Я кастрюлю нашел. Если ее хорошенько отмыть, то можно сварить в ней что-нибудь. Только вот из чего? — сказал Иштван.

От волнения и разобравшего их любопытства друзья даже забыли об усталости. Да и ложиться спать в такой пылище как-то не хотелось.

Имре мгновенно осенила умная мысль, и он, выйдя во двор, наломал березовых веток и соорудил веник.

Пока он занимался этим делом, Иштван продолжал осмотр избы. Он осмотрел все, заглянул даже на чердак, но и там, кроме густого слоя пыли, ничего не было.

Вернувшись в избу, он встал на стул, который угрожающе заскрипел под ним, однако выдержал его вес и не сломался. От русской печи до самой стены под потолком тянулись полати, также покрытые пылью.

— Имре, иди-ка сюда, — позвал он друга. — Я нашел что-то непонятное!

Имре пододвинул к полатям стол и залез на него.

— Одеяло, что ли?

Иштван провел рукой по доскам полатей и извлек оттуда обрывки какой-то одежды. Пошарив рукой подальше, он вдруг испуганно отпрянул и слетел со стула на пол. Оказалось, что на разостланной на полатях медвежьей шкуре он нащупал человеческий скелет. Это был скелет старика, в открытом рту которого одиноко чернели четыре зуба, а череп покрывали седые редкие волосы.

Не сговариваясь, Иштван и Имре, словно по команде, сняли фуражки. Посмотрели еще раз на желтые кости, и в тот же миг обоим показалось, что эта пустая изба наполнилась тяжелым трупным запахом.

— Ну, старик, — глухим прерывающимся голосом произнес Иштван, — видать, умер ты без покаяния. Небось и не думал о смерти, когда в последний раз залезал на полати и ложился на медвежью шкуру.

— Это уж точно, — кивнул другу Имре. — Интересно, кем был этот старик?

— Может, батрак, сбежавший сюда, чтобы не платить податей помещику.

— А может, и отшельник какой?

— И это возможно.

— Его останки нужно предать земле.

— Нужно…

В углу избы в земляном полу виднелась небольшая яма. Имре и Иштван перенесли в нее останки старика вместе с медвежьей шкурой и, уложив все это в яму, слегка присыпали землей.

Затем Имре нашел в сенцах ржавую лопату. Она была такой старой, что едва коснулась земли, как сразу же соскочила с изъеденного древесным червем черенка.

Керечен ножом вырезал новый черенок из сухой березовой ветки, счистил камнем ржавчину с лезвия лопаты и насадил ее на приготовленную палку. Лопата могла им еще пригодиться.

— Скажи мне, Пишта, — начал Имре, — как может в избе, стоящей посреди леса, скопиться столько пыли?

— Это трудно себе представить! Но не забывай, что старик умер давным-давно. Может, лет двадцать назад, а может, и больше. Пыли же даже в самом чистом воздухе хватает. Пыль-то видишь какая? Мелкая да мягкая… Ты такой небось никогда раньше и не видал?

— Первый раз в жизни вижу…

Друзья не заметили, как наступило утро. Желудок настоятельно требовал своего. И вот здесь, где была печь, дрова и даже имелась посуда, они ничего не могли себе сварить по той простой причине, что не из чего было.

Когда совсем рассвело, оба пошли искать воду, которая, по их мнению, должна была находиться где-то поблизости. В своих предположениях друзья не ошиблись: метрах в пятнадцати они нашли родник.

Хорошенько вымыв глиняную кружку, которую взяли в избе, они жадно набросились на воду и пили — пили, как пьют измученные жаждой и зноем путники, проделавшие долгий путь по пустыне.