Сергей Барабаш - Степень риска (сборник)

Лейтенант, выслушав старшину, потер ладонью подбородок и задумался.

– Хорошо, приму во внимание, – наконец сказал он. – Теперь о противнике. Куда вы немцев и мотоциклы спрятали?

– Вы меня спрашиваете, товарищ лейтенант? – уточнил Пилипенко.

– А кого же? Вы же здесь оставались.

– Нет, но… – старшина неожиданно покраснел и посмотрел на Васина.

– Быстрее! Вы что, барышня?

Старшина встрепенулся и взял под козырек:

– Докладываю. Убитых немцев мы в старом русле спрятали. Землей притрусили. Со стороны незаметно. Мотоциклы в целости и сохранности метрах в тридцати. Их оружие и боеприпасы у нас здесь, – Пилипенко кивнул на подножие куста, где на немецком прорезиненном плаще лежали три черные, гладкой кожи кобуры и несколько снаряженных пистолетных магазинов.

– Документы у немцев взяли?

– Взяли, – старшина протянул лейтенанту три потертых бумажника. Титоренко взял один, остальные убрал в полевую сумку. Достав из бумажника удостоверение личности, он развернул его. Удостоверение за номером 301 812 было датировано 9 ноября 1939 года и кроме непосредственного начальника убитого немца утверждено 13 декабря 1939 года лично Гиммлером. Лейтенант прочел вслух написанные готическим шрифтом строки:

– Дер рейхсфюрер СС Гиммлер.

На правой стороне разворота были записаны данные владельца:

– Рудольф Преглер. Обершарфюрер СС.

– Офицер? – поинтересовался Васин.

– Нет, фельдфебель.

Титоренко несколько секунд разглядывал косо вклеенную в удостоверение фотографию и мысленно удивился безответственности неведомого ему немецкого чиновника, позволившего вопиющую небрежность при оформлении документа с личной подписью самого рейхсфюрера. В удостоверении красовались три круглых печати и прямоугольный штамп с имперскими орлами и свастикой. Немец на фотографии был не первой молодости. В удостоверении значилось, что родился он 24 декабря 1895 года. Вызывало недоумение, что в таком возрасте он был столь невысокого ранга. На фотографии немца, между уголками воротника его мундира с эсэсовскими петлицами, на матерчатой планке дождевой пелерины, ниже узла черного галстука был отчетливо виден значок члена НСДАП. Что заставило этого зрелого мужчину, члена правящей партии, фактически простого солдата, оказаться в действующей армии и безвестно сгинуть в российских лесах?

Лейтенант оторвался от немецкого удостоверения.

– Сержант, мотоциклы откатить подальше и привести в негодность, – приказал он. – Ясно?

– Так точно! – Васин козырнул и спросил:

– Фельдфебель по-нашему что означает?

– Старший сержант, – чуть подумав, ответил лейтенант и добавил: – Выполняйте. Автоматчиков в помощь возьмите.

– Есть! – Васин мигнул автоматчикам, и все трое разом исчезли среди деревьев.

Лейтенант повернулся к Пилипенко:

– Один пистолет возьмите себе, один отдайте Дееву. Один – Васину.

– У сержанта свой имеется.

– Имелся. Парабеллумы он старикам оставил. И свой, и артиллерийский. Вопросы есть?

– Нет. Все ясно.

Через минуту старшина нацепил на правый бок черную кобуру.

– Передвиньте на левую сторону, – сказал Титоренко, – немцы слева пистолеты носят.

– Я не немец, – обиделся Пилипенко.

– При чем здесь это? Парабеллум удобнее слева носить. Так у них амуницию шьют. И еще, – лейтенант поддел ногой немецкий плащ, – одежду немецкую закопайте. Только подальше от дороги.

Васин с автоматчиками вынырнули из чащи леса бесшумно, как привидения.

– Ваше приказание выполнено, – отрапортовал сержант, вытянувшись перед командиром в струнку. – Мотоциклы ни один немецкий завод теперь не восстановит.

– Приказано вам отдать.

– Премного благодарен, – сказал Васин и улыбнулся, – теперь повоюем.

Титоренко поморщился, увидев, как сержант любовно оглаживает оружие.

– Опять? – обратился он к Васину.

– Что «опять»? – повернулся сержант к командиру.

– А то, что снова ты немецкому оружию радуешься.

– А что? Хорошее оружие.

– Парабеллум – хорошее оружие?! – лейтенант даже плюнул себе под ноги.

– Я что, не прав? – Васин не с удивлением, а скорее с интересом уставился на командира.

– Ну почему «не прав», – сказал лейтенант, – если для расстрелов или для салонной стрельбы, то это почти идеально. Некогда мне сейчас еще на одну лекцию время тратить, но если придется выбирать, то возьми лучше наш ТТ. Этот не подведет.