Геннадий Сорокин - Пропавших без вести – не награждать!

Монгол задумался, словно вспоминая прошлое, но вместо продолжения о своем запутанном происхождении спросил:

– Коля, тебя назначили командиром разведотряда?

– Твою мать! – выругался Лоскутов. – Откуда ты все знаешь? Мы запретили всему сто шестому отряду выходить за пределы части. Даже офицеры ночуют в казарме. Откуда слухи дошли?

– Я уже объяснял тебе, что в этом городе все друг друга знают. Вы запретили покидать территорию отряда его бойцам, а вот вольнонаемные: повара, электрики, кочегары – они-то каждый день приходят на работу утром и уходят вечером. На них ваш запрет не распространяется.

– И что они говорят?

– Что видят, слышат, то и говорят. Мол, появился в отряде капитан из Москвы, отбирает лучших людей в рейд. Коля, возьми меня с собой. Мне позарез надо в Норвегию, у меня там дело.

– Я был бы рад взять тебя, но это невозможно. Сам посуди, в отряд отбирают кандидатов только с чистой биографией. Ты не подходишь. Тебя политотдел ни за что не пропустит.

– А ты постарайся, Коля, тогда все получится.

– Тебе спокойная жизнь надоела? На кой черт тебе сдалась эта Норвегия?

Монгол неспешно набил табаком трубку, приоткрыл окно, закурил. Чувствовалось, что к этому разговору он готовился.

– В десять лет, – неспешно начал Монгол, – я пошел за грибами и заблудился в тайге около родной деревни. В это трудно поверить, но я действительно заблудился в лесу, где знал каждую тропинку, каждую полянку и каждый пенек. Поняв, что сам я к людям не выйду, я вырыл себе яму, набросал лапника и уснул. Я спал трое суток и видел очень странный сон, в котором разговаривал с духом леса, ходил к скале с белой полосой, видел звезду, на которую после смерти улетит моя душа. Когда меня нашли, то вся земля вокруг меня была истоптана волчьими следами.

После пробуждения я не разговаривал целый год. За год я не проронил ни единого слова. Я ходил в школу, пас скотину, копал огород, но все делал молча. Даже когда отчим порол меня вожжами, я не кричал. Целый год я, как свою главную тайну, хранил сон, который видел в лесу. Спустя год около нашей деревни остановилось кочевое тунгусское племя. Моим родным кто-то шепнул, что в племени есть шаман, который может излечить от немоты. Меня привели к шаману, и он, оставшись со мной один на один, пересказал мой сон. Я был поражен: шаман знал то, что не мог знать ни один человек на свете, но он знал. Еще шаман сказал мне, что рано или поздно на моем пути встретится Отец волков и убьет меня. Я в ответ поклялся шаману, что, как только встречу Отца волков, так это я убью его, кем бы он ни был: человеком или зверем. Пока я Отца волков не встретил и здесь, в Мурманске, точно не встречу. Мне надо в рейд, Коля. Я чую, что он меня поджидает в горах Норвегии.

– Окна, товарищи, окна! – раздался мужской голос из коридора.

Прервавшись на полуслове, Монгол проворно вскочил, нацепил на оконную раму старое солдатское одеяло. Подоткнул края, проверил, чтобы не было щелей. Светомаскировка.

– Монгол, – спросил Лукин, – так ты толком не знаешь, кто этот Отец волков: зверь или человек?

– Даже предположить не могу. Однажды, в самом начале войны, меня по полю гоняла «рама». Я думал, все, крышка! Но ничего, выжил. Пока у меня был бой с «рамой», я ни о чем не думал, а потом стал прикидывать: а вдруг «рама» – это и есть Отец волков? Но нет, шаман не мог знать о существовании самолетов. Отцом волков должен быть или зверь, или человек.

– А летчик в «раме» что, не человек, что ли?

– Летчик был дурак самонадеянный, поэтому я его сбил.

– Ну, щас! – хором усомнились гости. – Больше ты ничего не сбивал? Голой жопой танки не останавливал?

– Клянусь, вы первые люди, которым я рассказал про «раму». Я даже в рапорте о рейде про нее ничего не стал указывать, потому что знал: никто не поверит, что из ПТР можно «раму» сбить.

– Хрен ты «раму» с ПТР собьешь, – упорствовал белорус. – Я раз видел, как по ней с двуствольной скорострелки всю обойму высадили и ни разу не попали. А раз видел, как зенитчики по ней всей батареей долбили, и все без толку.

– Специально для тебя, Лука, я могу начертить план местности, где лежат ее обломки. После войны приведешь к ним поисковую группу и можешь всем заливать, что это твоя работа.

– Монгол, а почему ты решил, что встретишь Отца волков в Норвегии? – вернулся к старой теме Лоскутов.

– Посуди сам: я два года прожил в кочевом племени. Потом год был в геологической экспедиции. В семнадцать лет я ушел в новую экспедицию, искать Тунгусский метеорит. Это еще полтора года в тайге. Я практически всю юность прожил в лесу, но Отца волков не встретил. Логичный вывод: в Сибири его не было. Потом я ушел в армию. Служил на Дальнем Востоке, в Белоруссии, ходил в рейды в Польшу. Нигде его нет.