Виктор Чехов - Разведчики

В ответ Катя громко рассмеялась. Ей стало так радостно, так хорошо — каждый день приносит такие замечательные вести, приближает к окончательной победе! Уже можно, пожалуй, чуточку подумать и о личном, помечтать о будущем…

Напевая, она приготовила завтрак, прибрала землянку и, в ожидании Петра, уселась было за книгу. Но читать не могла. Вышла из землянки, глубоко вдохнула свежий воздух и направилась в разведвзвод.

Угрюмо встретился с ней, недалеко от КП, Петр. Пошел рядом, не разговаривая, не отвечая на шутки.

Катя остановилась:

— Что с тобой? Не радуешься сегодняшнему известию?

— Радоваться-то радуюсь, — негромко заговорил Петр, — но ты пойми, ведь наши скоро на границу выйдут… А я? Может быть, даже на заставе не придется побывать. — Петр взял Катю за руку. — Пойми, как мне хочется побывать там, где мы строили с Синюхиным оборону, где впервые столкнулись с врагами… Взглянуть на могилу нашего политрука товарища Вицева… Помнишь его последние слова: «Пограничники не сдаются!», когда он подорвал себя гранатами вместе с окружившими его фашистами?.. Хорошо, если приказ придет до моего отъезда…

Катя посмотрела на расстроенное лицо Петра. Она и сама была опечалена тем, что едва ли сможет уехать на границу с заставой; в ее палате все еще были тяжелораненые.

— Я понимаю. Очень хорошо тебя понимаю, — ободряюще сказала она. — Уверена, что мы с тобой на нашу заставу вернемся, побываем там всюду, пойдем на берег озера, где меня ранили, к мосту, в наши прежние окопы.

Петр был благодарен Кате за поддержку: как хорошо говорила она о том, что так волновало его.

— Тропку к озеру помнишь, — уже весело спросил он. — Очень на эту похожа. — Петр показал на спускающуюся к порыжевшим кустам низины тропинку.

Катя махнула рукой:

— Даже при сильном воображении нельзя сравнить. Ведь на заставе такие красивые, высокие деревья. За ними большое светлое озеро, а здесь? Мелкие заросли да болото…

— Знаешь, я каждый куст на своей заставе, каждый валун помню! — вздохнул Петр. — И хотелось бы не только побывать там, а на всю жизнь остаться, сделать еще крепче и лучше, чем была!..

Если бы даже тяжелые тучи закрыли в этот день солнце, он все равно казался бы ярким, наполненным радостью и теплом. К нему готовились, его ждали. На этот день — восьмое октября — был назначен парад карельских партизан. Больше трех лет сражались они с фашистскими захватчиками. Никакие трудности борьбы с врагом в заснеженной тундре Заполярья, на скалистых берегах Баренцева моря, в глухих карельских лесах не смогли сломить воли к победе.

С утра город был переполнен празднично одетыми людьми. Гирлянды из хвои, перевитые красными лентами, украшали дома и улицы. К началу парада тротуары были забиты до отказа.

И вот парад начался. Гордо идут народные мстители по проспекту имени Карла Маркса, разукрашенному портретами вождей, транспарантами, лозунгами и плакатами.

Восторженные крики приветствуют появление первой колонны. В воздух летят цветы. В руках детей колышутся разноцветные флажки.

Впереди всех, высоко подняв алый бархатный стяг, шагает знаменитый партизан, кестеньгский карел Василий Мастинен. На его груди два ордена Красного Знамени. Сосредоточенно глядя вперед, сжимая в руках автоматы, идут по обе стороны стяга два бородача. Лица их суровы, но взволнованная, еле приметная улыбка говорит о радости возвращения.

Идут партизанские колонны целыми соединениями и поотрядно; идут связные, подпольщики. Рядом с бодро шагающим стариком юная девушка; возле бородача шагает подросток. Молодые, старые, карелы, финны, русские — они стояли насмерть, защищая свою Родину, светлую счастливую жизнь. Народные мстители! Гордое, прекрасное имя.

Четким шагом идет колонна пограничников. Чуть колышется ровная линия зеленых фуражек с синими околышами. Каждый из них воевал в тылу врага. Впереди — капитан Марин. На нем новое обмундирование, золотом поблескивают погоны. Он старается держать шаг, идти твердо, четко, как весь его отряд. Это дается ему с трудом: лицо бледно, на висках мелкие капли пота, но улыбка не сходит с его губ.

Правофланговый первой шеренги, радист Анатолий Королев, шагает легко, положив руку на автомат. Из толпы возле здания телеграфа его приветствуют Виктор Андреевич и мать. «Дождались!» — читает он в их радостных взглядах. Мать вытирает платком глаза. Сколько выстрадано, пережато! Сколько раз надежда уступала место отчаянию… Теперь все это позади… И может ли быть большая награда за все пережитое, чем увидеть сына в колонне победителей?!