Виктор Чехов - Разведчики

— Не ходи домой… Там полицаи стерегут. Она оглянулась, но улица была пустынна. — Идем, увидят.

— Бабка дома? — спросил Лукич.

— Нету. Я в картошке спряталась, к нам приходили забирать меня с Пашей в Германию. За банькой я была… — повторила Галя. — Сначала пришел Костя…

Иван Лукич оживился:

— Костя был? Вот он-то мне особенно нужен. — Они свернули за музей к большим кустам сирени. — Немедленно возвращайся к партизанам, найдешь Шохина или Юрия, пусть, не задерживаясь, передадут Киму…

Галя удивленно подняла брови:

— Киму?

— Не перебивай, запомни хорошенько: оружие Костя вывез. Я остаюсь на несколько часов: встречусь с Костей и переправлю людей через Десну. Все это надо передать Киму. Запомнила?

— Запомнила. — Галя пытливо посмотрела на деда: — Дорогу найдешь к нам?

— Сам все подготавливал, как не найти.

— Дедушка, пойдем вместе. Лучше оттуда пошлем кого-нибудь. Ведь ищут тебя всюду, домой приходили.

— Дорога каждая минута, предупредить товарища надо. Поторопись к Остерке, там лозняком к Десне. На чем только ты переправишься?

— Приходи, дедушка, скорее… Под мостиком через Остерку всегда бывает челнок для переправы. Не забудь. — Галя спустилась по крутому склону к реке.

Проводив глазами внучку, Иван Лукич быстро пошел по Первомайской. На Татарской улице была новая явочная квартира, и он хотел подойти к ней с другой стороны.

Из-за поворота с треском вылетел мотоцикл с прицепом, за ним второй. На переднем сидел в коляске пан Дрюма.

— Стой! — закричал он, увидя Лукича. — Стой!

«Кто-то донес, выдал!» — мелькнула мысль, но Иван Лукич сделал вид, что не слышит, спокойно подошел к калитке первого же двора и надавил щеколду.

Мотоцикл был почти рядом.

Войдя во двор, перебежал его и скрылся в густом, разросшемся саду. Бежал, пока не задохнулся, упал на траву между кустами смородины и долго лежал в полуобморочном состоянии, хватая ртом воздух. Со стороны двора донеслась глухая брань, ясно донесся голос Дрюмы: «Сбежал, сволочь! Обыщите соседний сад!» Потом голоса стали приближаться. Совсем рядом застучали автоматы… Громкий голос словно пролаял по-немецки команду, и опять закричал Дрюма: «Скорее, скорее!» И все стихло.

Иван Лукич лежал долго. Дыхание его стало, наконец, ровным, но шум в ушах не проходил. С наступлением темноты Иван Лукич стал пробираться к Десне…

Солнце жгло с самого утра. В лесу было душно, даже тень не давала прохлады. Но несмотря на жару, в партизанском лагере кипела жизнь. Среди деревьев уже виднелись построенные из жердей и веток шалаши, накрытые брезентом или одеялами. Под большим раскидистым деревом, на четырех коротких жердочках — навес, под ним постели. Старая женщина, склонясь над грудой картофеля, перемывала его в лохани. Пожилой партизан тщательно оттачивал нож на круглом бруске. Чуть поодаль молодежь обучалась приемам стрельбы, бросанию учебных гранат. Под дубком белесый парнишка показывал двум бородачам, как разбирать винтовку. А еще дальше статная девушка с наганом у пояса пучком травы отгоняла оводов от спины пасшейся рыжей коровы.

Дымились костры. Возле одного из них сидела Галя с матерью.

— Я уговаривала его уйти вместе, — чуть не плача, шептала девушка, как раз на той улице стреляли…

— Ох, не ной ты у меня над душой! — Желая сгладить резкость сказанного, мать привлекла Галю к себе. — Мало ли дел у дедушки? Может, он сюда и совсем не придет. Если бы с ним что случилось — мы давно бы узнали.

Подошел Юрий. Его тоже сильно волновало отсутствие Ивана Лукича. Вчера Галя рассказала ему о встрече с дедом, о стрельбе. Юрий ждал прихода Шохина, от него думал узнать, что вчера произошло. Невольно вспомнил о Гладыше, которого Шохин сначала назвал «товарищ старший лейтенант», а потом Кимом. Ким!

Галя поднялась навстречу товарищу:

— Ты что же молчишь? — горячо зашептала она. Узнал что-нибудь?

— Пока ничего… Идем автомат изучать, — сухо проговорил Юрий…

Около полудня пришли Гладыш и Шохин. Среди партизан сразу разнеслась весть: будут говорить о чем-то важном.

Разведчики остановились у дерева перед небольшой поляной. Петра партизаны знали хорошо, но Гладыш был для них человеком новым. К нему доносились вопросы:

— Кто такой?

— Чей это?

Он подождал, когда люди подошли поближе.

— Я подпольщик, товарищи партизаны, — начал он, — вернее разведчик. Зовут меня Ким. У нас с вами одна задача: скорее освободить нашу Родину от фашистских захватчиков. Стонет наша земля, стонут люди! Вчера в Глубокой балке гестаповцы расстреляли больше двухсот стариков, женщин и детей…